Адеянов Дмитрий - Жертва
Д.Адеянов
ЖЕРТВА...
Я пытаюсь разучится дышать,
Чтоб тебе хоть на минуту отдать,
Того газа, что не умели ценить.
Hо ты спишь и не знаешь,
Что над нами километры воды,
Что над нами бьют хвостами киты,
И кислорода не хватит на двоих.
Песня билась в тесном колодце комнаты, наполняя все, а Антон
упивался ощущением того, что ему есть для кого принеcти такую
жертву... Он любил. И не важно, что она едва выделяла его из толпы
сокурсников, сейчас ему достаточно было знать, что она есть,
изредка ловить ее взгляд, смущенно здороваться утром и прощаться
вечером. И еще, сидя на нудноватых лекциях, часами рассатривать
упругие завитки ее волос, непокорными волнами спадающие на узкие
плечи, а засыпая, твердить ее имя - Марина. Антон глянул на часы -
пора было бежать на новогоднюю дискотеку, чем более что она там
будет обязательно.
Hа дискотеке царили оживление и суета. Тут и там мелькали
главные приметы праздника - прихорошившиеся по случаю наступающего
нового года студентки, выпившие по тому же случаю студенты,
каменные лица самодеятельных охранников из студенческой дружины и
торжественно серьезные преподаватели в наглухо застегнутых
пиджаках. Появилась Марина, тут же окруженная толпой более бойких
поклонников. Антон направился в зал, где уже начиналась
торжественная часть - по залу метался громовой голос председателя
студенческого профкома: "А сейчас, по номерам студенческих билетов
будет разыгран новогодний подарок - путевка на двоих на Кипр, две
недели во время зимних каникул". Он кивнул к девушке, сидевшей за
компьютером, и по развернутому к залу монитору побежали цифры.
Hаконец они остановились, сложившись в номер, который Антон не смог
разглядеть. Председатель, глянув на экран, снова напряг голосовые
связки - "Девяносто четыре, триста семнадцать, сто двадцать два".
Зал рукоплескал неизвестному пока счастливцу, и тут Антон понял,
что это номер его студика. Hа ватных ногах он поднялся на сцену и
принял плотный конверт. Профкомовец снова обратился к залу - "Hе
скрою, нам бы хотелось предоставить каждому студенту возможность
отдохнуть после сессии за границей, но, к сожалению, возможности
наши ограничены. Тем не менее этот розыгрыш не последний, и каждые
каникулы кто-нибудь будет отправлятся в путешествие". Последние его
слова потонули в громе аплодисментов.
Hа другой день Антон, уняв дрожь в ногах, подошел к Марине, и
спросил, не хотела бы она поехать на Кипр с ним. Она серьезно
посмотрела ему в глаза и неожиданно твердо сказала - "Это ведь не
означает, что я обязана буду с тобой спать, правда?". Антон не
зная, куда деваться от смущения, суетливо забормотал, что, конечно
нет. Щеки его пылали. Марина шепнула - "Тогда я согласна" и,
лукаво улыбнувшись, убежала. Антон смотрел ей вслед, замызганный
коридор учебного корпуса, наполненный стуком ее каблучков, казался
ему галереей сказочного замка, а сердце рвалось из грудной клетки,
стремясь оказаться рядом с ней. Антон прислонился к стене, не в
силах сделать хотя бы шаг.
Сессия, сборы, самолет, автобус до отеля, все это пролетело
незаметно, как в вязком утреннем сне. Антон и Марина купались и
загорали, наслаждаясь кусочком лета, подаренным им всемогущим
волшебником профкомом. Понемногу взаимная симпатия овладевала
молодыми людьми. Через пару дней они ходили всюду, взявшись за руки
и целовались в людных местах. Темпераментные итальянцы, чопорные
англичане, серьезные немцы и флегматичные шведы одинаково понимающе
улыбались, глядя на них. Антон был
