Библиотека в кармане -русские авторы

         

Александрова Наталья - Батумский Связной


Наталья Александрова
Батумский связной
Глава первая
Уместно ль песнью звать содом, Усвоенный с трудом Землей, бросавшейся от
книг На пики и на штык?
Б. Пастернак. "Высокая болезнь"
Борису снилось, будто дикие негры собираются изжарить его на костре и бьют
в свои огромные барабаны. Этот ужасный грохот переполнял его сон, гудел жуткой
болью в голове, и наконец от боли этой Борис проснулся. Однако ни грохот, ни
боль не прекратились.
Борис лежал в одежде и ботинках поперек жесткой гостиничной койки, а в
дверь его номера стучали какие-то люди. Голова болела невыносимо. Смутно
вспоминался вчерашний вечер, невзрачный назойливый человек в неуместной
черкеске... кажется, они играли... кажется, пили... Для Бориса это было
странно - он никогда не играл, да и пил мало... но уж больно назойливым был
вчерашний господин... И нахлынула вчера вечером жуткая тоска, так что он даже
рад был случайной компании... Но пили-то ведь немного, отчего же голова так
раскалывается?..
Борис с тяжелым стенанием поднялся с койки, повернулся к дверям. Господи
помилуй, ну что же они так стучат? Да и рань-то какая. Еще даже не рассвело!
- Откройте сию минуту! - надрывался за дверью командный дребезжащий голос.
- Открывайте, не то выломаем дверь! Антонов, ломай!
Борис прошел к двери, мутным тоскливым взглядом окидывая бедную и
уродливую гостиничную комнату. Железная скрипучая кровать, кривой умывальник в
углу с треснутым фаянсовым тазом, хозяйская гордость - кресло с высокой резной
спинкой... В кресле сидел кто-то, плохо различимый в предрассветной полутьме,
- неужто вчерашний назойливый господин?
Борис откинул щеколду, и в комнату, сразу сделав её тесной, ввалились
какие-то разгоряченные и злые - видно, от раннего времени - люди: парусиновый,
полотняный, с хитрыми маленькими глазками лакей - вчера Борис видел его и
немалые деньги на чай дал, - двое бородатых заспанных солдат и офицер,
штабс-капитан с бледным, горячечным лицом и воспаленными красноватыми глазами.
Сзади жался хозяин - маленький, плешивый, полуодетый. Вытащили его рано из
теплой постели, и пошел он, только чтобы скандал на корню притушить. Завязки
кальсон нахально выглядывали из-под края штанин, а в глазах светился
давнишний, ещё в семнадцатом году зажегшийся испуг.
- Что вам угодно, господа? - растерянно спросил Борис, обступленный и
зажатый пришедшими.
- Что нам угодно? - с горячим ехидным возмущением переспросил офицер.
Он высоко поднял керосиновую лампу и осветил человека в кресле. Это был
вчерашний назойливый господин в неопрятной грязно-белой черкеске, залитой
чем-то темным. Голова его была странно запрокинута, редкая козлиная бороденка
вздымалась кверху, и под этой бороденкой темнела роговая рукоять кинжала.
Керосиновая лампа пыхнула неожиданно ярким светом, и Борис разглядел, как
при вспышке молнии, лицо этого господина - удивленное и как бы заспанное, а
также бурые пятна крови на черкеске. Кинжалом, по рукоять воткнутым в горло,
господин был приколот к спинке кресла, как диковинный жук в коллекции
энтомолога.
В детстве - в той, прежней, жизни, задолго до всех этих белых, красных,
зеленых - Борис заходил в кабинет к отцу, тот сажал его к себе на колено -
колкая щека, запах хорошего одеколона и дорогого табака - и показывал ему
плоские прозрачные ящички, в которых удивленные и заспанные жуки сидели на
булавках...
- Что нам угодно? - яростно повторил штабс-капитан. - Нам угодно,
милостивый государь, чтобы вы рассказали, как и почему убили этого госп





Содержание раздела