Библиотека в кармане -русские авторы

         

Амзин Александр - Дерево


Александр Амзин
ДЕРЕВО
Вдоль дороги, ведущей из Кирпичей в Окольное, поставили рядком большие
бетонные блоки-шестидесятки с полосатыми боками. Я не был здесь пятнадцать
лет, и теперь, сидя в небольшом маршрутном такси на переднем кресле,
вспоминал знакомую дорогу; проезжая поворот, я ощущал, что он на своём
месте, хотя до той поры не думал, что помню такую мелочь; мы пересекли
"фермерскую полосу", как её называли горожане, - деревенские просто
перегоняли здесь скотину. Я увидел белый камень размером, пожалуй, с
колесо грузовика. Hа камень наползла большая трещина. По-осеннему жухлая,
но живая трава обступила камень - значит, он всегда здесь врастал в землю.
Один из поворотов, который не совпал в моей памяти.
- А где дерево? - спросил я у водителя.
Я должен был убедиться, что дерево существует.
Когда ложилась на дорогу белая пыль, и собаки вытягивали лапы под
свежее солнце моего детства, на повороте в Окольное стояло дерево. Право,
я не разбираюсь в этих породах, коре и листьях - уехал я слишком рано,
чтобы узнать, как зовётся это дерево - предполагаю однако, что это был
дуб, хотелось бы верить, что дуб.
Окольное - небольшой по нынешним временам посёлок; в округе есть тройня
населённых пунктов, которые раньше обводили единой красной линией и
считали за большой город с кирпичным заводом на западе, полями на юге и
отчаянно протянувшимся полукругом Окольным посёлком. Окольным посёлок
назвали потому, что в 1861 году новый помещик, стремясь к непонятной
самому ему идее "большой земли", выгнал своих крепостных за околицу одного
за другим - а те, не зная, куда идти, поставили срубы ровно по границе.
Чтобы пройти Окольное из конца в конец, нужно запастись терпением - и
смелостью, потому что улица здесь только одна и освещение только с одной
стороны работает - с внутренней, что ближе к домам, а с внешней
наваливается темнота, крутится ветер в лесных лапах и творится чёрт знает
что.
Единственная точка, которая сопротивляется этой самой внешней тёмной
стороне - автобусная остановка, учреждённая уже в советские времена.
Ходить к ней боязно, потому что лампочка на фонаре постоянно мерцает и
оттого создаётся впечатление, будто сейчас и последний свет в этой глуши
потухнет.
Автобусная остановка находится на южном краю Окольного, ближе всего не
к Кирпичам, а к Hикитскому - так называют хозяйство, которое выросло из
южной части большого города. Раньше там был колхоз, а ещё раньше - как и
всегда - нормальные поля, и усадьба как охраняемый государством объект,
находится в центре Hикитского.
Я помню это, потому что мне дороги такие воспоминания. Я помню, как
забирался на чердак усадьбы и вдыхал странный запах, - странный, потому
что в усадьбе совсем не пахло стариной. Там было много ежегодной пыли -
окна часто оставались открыты, и пылинки ложились одна на другую, год за
годом складывая то, что называется пушистой памятью потомков о дорогих
вещах предков. Я помню это потому, что часто, проходя по улице Окольного
(конечно, тогда она называлась улицей Ленина, но табличек не было - за
ненадобностью), напускал на себя задумчивый вид и делал в сторону от домов
шаг за шагом. Всё дело в том, что у нас была совершенно замечательная
дорога. Правильно сказать, что она взрослела вместе со мной. Я помню её
как грязное месиво с лужами, и помню утоптанной, и помню какие-то обходные
тропинки и досточки.
Потом, в возрасте пяти лет, летом, я наблюдал за улыбчивыми
строителями, которые лопатами раскидывали щебень по высох





Содержание раздела