Антонов Антон - Час Пик
det_action Антон Станиславович Антонов Час пик В городе Белокаменске завелся маньяк. Сначала его прозвали Дедом Морозом за весьма своеобразный метод умерщвления жертв. Однако приближался Новый год, и на улицы города вскоре должны были выйти сотни Дедов Морозов, причем вовсе не для того, чтобы маньячить девушек, а совсем даже наоборот — чтобы дарить детям подарки.
Поэтому в конце концов маньяк вошел в оперативную разработку под кодовым именем Санта-Клаус, а с легкой руки местных телерепортеров так его стал называть весь город. Настоящий Санта-Клаус для России существо экзотическое, так что путаницы можно было не опасаться.
ru ru Faiber faiber@yandex.ru FB Tools 2006-10-19 OCR: Leos Library 7B930A5D-7E37-4AC3-9806-499BDC2B4FF1 1.0 Все события и действующие лица этого романа, а также некоторые организации, сообщества и явления, упомянутые в нем,—вымышлены.
Город выдуман частично.
Настоящие только страна и время. Россия. Граница двух тысячелетий.
Эх, в лесу родилась елка,
Эх, в лесу она росла,
У нее была одна иголка —
Она зеленая была.
Солдаты!
В лес! В лес! В лес!
Да за зеленой елкой,
Да за одной иголкой.
Старик лесник Матвей,
Солдату налей!
Дмитрий Берн (исполняется на мотив «Полевой почты»)1
В городе Белокаменске завелся маньяк. Сначала его прозвали Дедом Морозом за весьма своеобразный метод умерщвления жертв. Однако приближался Новый год, и на улицы города вскоре должны были выйти сотни Дедов Морозов, причем вовсе не для того, чтобы маньячить девушек, а совсем даже наоборот — чтобы дарить детям подарки.
Поэтому в конце концов маньяк вошел в оперативную разработку под кодовым именем Санта-Клаус, а с легкой руки местных телерепортеров так его стал называть весь город. Настоящий Санта-Клаус для России существо экзотическое, так что путаницы можно было не опасаться.
Первое письмо Санта-Клауса пришло в городское управление внутренних дел восьмого декабря, но штемпель на лицевой стороне конверта свидетельствовал, что оно отправлено на день раньше.
В конверте была фотография. Обнаженная девушка, привязанная к стволу сосны. Снято со вспышкой, снимок очень четкий, и ясно видно, что девушка жива. А вокруг фотографии — черная кайма с белыми снежинками и белой же каллиграфической надписью:
«Подарок из Лапландии».
Письмо приняли за обычную хулиганскую выходку. Каждый развлекается, как может. Мало ли в городе «моржей» обоего пола, а среди них — девушек без комплексов?
Но на следующий день в 21-й райотдел милиции поступило заявление об исчезновении Ирины Масловой, студентки пединститута. Встревожились соседки по общежитию — третий день девочки нет ни на занятиях, ни в общаге, а она, между прочим, скромница и отличница. Загулов от нее ожидать никак нельзя.
Заявление приняли к сведению, но разбираться с ним не спешили. Плавали — знаем, чего можно ожидать, а чего нельзя. Студенты — народ дикий и крайне непредсказуемый.
Короче, если бы не случай, то Ирочка Маслова имела все шансы простоять у этого дерева до лета, и нашли бы ее грибники да ягодники. Да и то не факт, потому как в здешних местах водятся хищники, и зимой они сильно голодают, что могло негативно сказаться на судьбе бренных останков студентки.
А случай был такой. Одиннадцатого декабря на совещании в ГУВД кто-то пустил по рядам этот самый «подарок из Лапланции» — дескать, полюбуйтесь, до чего хулиганье обнаглело от нынешней свободы! Раньше бы за сутки разоблачили этого фотографа вместе с его натурщицей и обоих — на перевоспитание, годика на три, чтоб не позорили гордое звание советского человека
