Антонов Антон - Время Войны
Антон АНТОНОВ
Хроники Одиссеи
ВРЕМЯ ВОЙНЫ
Проникший в щели конвой
Заклеит окна травой,
Нас поведут на убой.
Перекрестится герой,
Шагнет раздвинутый строй,
Вперед, за Родину в бой!
И сгинут злые враги,
Кто не надел сапоги,
Кто не простился с собой,
Кто не покончил с собой,
Всех поведут на убой.
На то особый отдел,
На то особый режим,
На то особый резон.
Янка
Часть Первая
Сосредоточение
1
Новобранец, стоявший на посту в парке боевых машин, по идее вообще не
должен был попасть в караул, поскольку служил всего полтора месяца, а в парке
стояли новейшие танки, охрана которых была делом особой важности.
Но больше ставить на пост было некого. Позавчера последние старослужащие
уехали в командировку на восток, и в полку остались одни новобранцы. Только
некоторые сержанты служили больше года, а среди рядовых даже тех, кто
перешагнул за полгода, было мало. И в этот вечер в караул пошли те, кто принял
присягу всего неделю назад.
Перед выходом на посты новобранцев еще раз предупредили об особой важности
охраны парка боевых машин, и теперь часовой страшно мандражировал,
пересчиты-вая в уме, сколько всего было предупреждений.
Одно - перед поступлением танков: командир полка распинался перед строем
минут пятнадцать. Второе - когда танки уже стояли в парке под маскировочными
сетями: на этот раз кроме командира выступал еще и особист. Третье - когда тот
же особист - не свой, а прибывший из штаба округа, и в немаленьком звании,
таскал к себе поодиночке всех от полковника до последнего писаря и
посудомойщика на кухне. Четвертое - сегодня перед заступлением в караул, пятое
- на разводе и шестое - перед выходом на пост. А потом, когда новобранцы,
отстояв на часах по одному разу и отдохнув положенное время, готовились выйти
на посты снова - глубокой ночью в самый собачий час - начальник караула
повторил все то же самое еще раз. Итого семь.
И все в один голос твердили о личной ответственности часовых за
сохранность уникальной техники и тайны ее существования чуть ли не вплоть до
расстрела на месте.
Посты ради такого случая были удвоены, но все равно часовые стояли
(вернее, ходили взад-вперед) далеко друг от друга вне пределов прямой
видимости.
Может, оно и к лучшему, а то бы интеллигентный мальчик из хорошей семьи,
стоявший на посту 4 и дрожавший, словно от холода (хотя ночь была теплая и
только из календаря можно было узнать, что еще не лето), чего доброго
пристрелил бы коллегу с поста 5, приняв его за вражеского шпиона.
Стоять первую смену было не так страшно, потому что вечером в парке
оживленно болтали и гремели инструментами ребята из РМО, которые по
специальному разрешению зампотеха полка вели какие-то ремонтные работы после
отбоя.
А теперь юношу окружали только танки, которые в темноте казались огромными
сказочными чудовищами, и за любой темной громадиной мог притаиться враг.
Новобранец пытался унять дрожь и усмирить страх, но у него ничего не
выходило. Он никогда не отличался смелостью и в школе был самым забитым из всех
одноклассников. Это девочке хорошо быть отличницей, а у мальчиков другие
приоритеты. Кумиром всей школы был пацан, который однажды умудрился получить за
сочинение кол с тремя минусами, а он и ему подобные отличников не жаловали.
Понятное дело, забитый маменькин сынок, у которого папа педагог, а мама
пианист, вообще не предполагал, что ему придется служить в армии. И то, что его
не приняли в университет и призвали в войска с первым же весенним набором, едва
ему исполнилось
