Библиотека в кармане -русские авторы

            

Арсеньева Елена - Паутина Любви (Татьяна Кузьминская - Лев Толстой)


love_history Елена Арсеньева Паутина любви (Татьяна Кузьминская — Лев Толстой) Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели — до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита — о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
ru ru Roland roland@aldebaran.ru FB Tools 2006-08-27 DB65AC92-DC51-44AA-AF76-CEF01F92BAF4 1.0 Женщины для вдохновенья Эксмо Москва 2005 5-699-09537-3 Елена Арсеньева
Паутина любви
(Татьяна Кузьминская — Лев Толстой)
Странное это было для нее время… Казалось, жизнь кончена.
Она была молода, красива, талантлива, богата и всеми обожаема. Она только что — со всеобщего одобрения — отказала человеку, которого любила больше жизни и который страстно любил ее. Отказала потому, что у него была другая женщина, и дети у них были, и он метался между прежней привязанностью и новой любовью, и не знал, что делать, и эта его нерешительность оскорбляла ее до глубины души.
Тоска, безвыходная, безнадежная тоска владела ею. Чем ей было тяжелее, тем меньше она старалась выказывать это, чтобы с нею не говорили о больном, а главное, чтобы не жалели ее.
«Умереть, умереть… — единственный выход», — говорила она себе. Но как? Где? Какое найти средство?
Однажды, случайно проходя мимо девичьей, она увидела, как старшая горничная Прасковья всыпала в стакан порошок.
— Что это ты делаешь? Ты больна? Это лекарство?
— Нет, что вы, Татьяна Андреевна! — ответила Прасковья. — Это яд, он выводит всякие пятна. Я вот салфетку замывать должна.
— А он очень ядовит?
— Все руки объест, беда какой! — отвечала Прасковья. — Надо его спрятать. Это квасцы.
Прасковья поставила стакан с квасцами и коробочку на полку между своей посудой и ушла.
Татьяна взяла стакан, прибавила в него порошку и в раздумье держала его перед собой. Ни страха, ни раскаяния она тогда не чувствовала. Скорее всего, она ни о чем не думала тогда, а просто машинально исполняла то, что ее мучило и точило все это время.

Услыхав шаги, она сразу выпила жидкость из стакана. И ушла к себе в комнату, легла, прислушиваясь к своим ощущениям и тихонько молясь.
И вдруг в прихожей раздался звонок. Минут через десять дверь в комнату Татьяны отворилась и вошел Александр Кузминский — ее кузен, ее первая любовь, ее бывший жених, ставший ей теперь просто другом.
— Откуда ты? — слабым голосом спросила Татьяна.
— Из Ясной Поляны, — отвечал он. — Соня, Лев Николаевич и Сергей Николаевич приедут дней через пять в Москву.
Соней звали сестру Татьяны. Лев Николаевич — это был ее муж, а Сергей Николаевич…
Значит, он приедет! Значит, еще не все кончено?
Татьяна отправила Кузминского пить чай в столовой, а сама прошла в комнату матери. Она уже чувствовала сильную боль…
— Мама, я отравилась, — тихо сказала она. — Надо меня спасти; я хочу его видеть.
Мать побледнела и едва не упала без чувств. Тяжело села прямо на пол: .
— Чем? Когда?!
Татьяна отвечала ей и в эту минуту вдруг поняла, какое низкое безумие совершила по отношению к своим родным. Как прав был Лев Николаевич, писавший ей: «Кроме твоего горя, у тебя, у тебя-то, есть столько людей, которые тебя любят (меня помни)…»
В доме поднялась суматоха. Тат





Содержание раздела