Арцыбашев Михаил - Смех
Михаил Петрович Арцыбашев
Смех
За окном расстилались поля. Рыжие зеленые и черные полосы тянулись одна
рядом с другой, уходили вдаль и сливались там в тонкое кружевное марево.
Было так много света, воздуха и безбрежной пустоты, что становилось тесно в
своем собственном узком, маленьком и тяжелом теле.
Доктор стоял у окна, смотрел на поля и думал:
"Ведь вот..."
Смотрел на птиц, которые быстро и легко уносились вдаль, и думал:
"Летят!.."
Но на птиц ему было легче смотреть, чем на поля. Он сумрачно наблюдал,
как они уменьшались и таяли в голубом просторе, и утешал себя:
"Не улетите... не здесь, так в другом месте... все равно сдохнете!.."
А радостно зеленеющие поля наводили на него уже полную тоску,
томительную и безнадежную. Он знал, что это уж - вечно.
"Все это необыкновенно старо! - сердито перебивал он свои мысли. - Это
еще когда сказано: "И пусть у гробового входа... красою вечною сиять...
равнодушная природа..." Это уже даже пошло!.. Даже глупо думать об этом! Я
всегда считал себя гораздо умнее и... впрочем, все это пустяки... Да... это
совершенно все равно, что бы я ни думал... все равно: не в том дело, что я
по этому поводу подумаю".
Страдальчески морщась и подергивая головой, доктор отошел от окна и
стал тупо смотреть на белую стену.
В голове его, совершенно помимо его воли и сознания, рождались,
всплывали, как пузырьки воздуха в мутной воде, лопались и расплывались
быстро одна за другой те самые мысли, которые в последнее время стали
обычными для него. Именно в последнее время, после того как в день своего
рождения он вдруг понял, что ему уже шестьдесят пять лет и что теперь уже
наверное он скоро умрет. То нездоровье, которое он чувствовал перед тем
целых две недели, еще больше напомнило ему о неизбежной необходимости
пережить ту минуту, о которой он и раньше без замирания сердца не мог
думать.
"А ведь будет, будет... одна эта сотая секунды, когда настанет самый
перелом!.. По эту сторону секунды - жизнь, я, а по ту - уже ничего...
так-таки совершенно ничего?.. Не может быть!.. Тут какая-нибудь ошибка!..
Ведь это "чересчур" ужасно..."
А теперь он уж совершенно ясно понял, что никакой ошибки нет, что
вот-вот и начнется это.
И каждый раз, когда у него заболевала голова, грудь или желудок, когда
ноги или руки были слабее обычного, ему приходило в голову, что именно
теперь он начинает умирать. И эта мысль была очень проста, совершенно
вероятна и потому нестерпимо ужасна.
Но самое мучительное началось тогда, когда он, вообще мало и
невнимательно читавший, прочел в одной книге ту мысль, что как ни велико
разнообразие в природе, а все-таки рано или поздно комбинация должна
повториться и создать такое же существо и даже то самое положение дел. В
первую минуту ему даже стало как будто легче, но уже в следующее мгновение
он пришел в бешенство.
"Ну да... комбинация... ничто не ново под солнцем... так... я очень
хорошо знаю, что позади меня такая же вечность, как и впереди; значит, я сам
теперь - только повторная комбинация... А ведь я ровно ничего не помню о
первой комбинации... и выходит, что дело не во мне, а в комбинации!.." Как
же это?.. Ведь я чувствую, как неизмеримо важно то, что, я живу, как это
мучительно и прекрасно... ведь все, что я вижу, слышу, нюхаю даже,
существует для меня только потому, что я вижу, слышу, нюхаю... потому что у
меня есть глаза, уши, нос... Значит, я - громаден, я помещаю в себе все и
сверх того еще страдаю!.. И вдруг комбинация!.. О, черт!.. Какое мне де
