Бачило Александр - Летучий Голландец
АЛЕКСАНДР БАЧИЛО
ЛЕТУЧИЙ ГОЛЛАНДЕЦ
- А что, нормально посидели, верно? - говорил Серега, надевая шлем.
- Угу,-ответил я.- Долго только. Полпервого уже, а утром на работу.
- Спокойно, гражданин! Машина у подъезда,- он завел свою "Яву" и
открыл передо мной воображаемую дверцу.- Через полчаса ты будешь дрыхнуть у
себя дома без задних ног... То есть пардон! В целости и сохранности.
- Ладно,- сказал я, устраиваясь позади него,- погоняй давай.
Мотоцикл взревел и полетел прочь из города. Несколько минут спустя нас
вынесло на сонное пригородное шоссе и захлестнуло свежим потоком воздуха,
полным ночных запахов. Серега еще наддал.
В свете фары теперь видно было неразборчивое мельтешение, крутые
спуски казались затяжными прыжками.
Неожиданно сквозь шум ветра послышались новые звуки - грохот и
лязганье где-то позади. Я оглянулся и увидел быстро нагоняющий нас
автомобиль. Фары его не горели, только ярко светились окна.
Трудно было понять, что это за машина: не то автобус, не то
пассажирский фургон, однако мчался он на огромной скорости и, как мне
показалось, по встречной полосе движения.
Вскоре странный рыдван приблизился настолько, что стали слышны голоса
пассажиров, покрывающие непрерывный грохот и дребезжание его бренных
частей.
Пассажиры пели хором. Из окон экипажа несся надсадный рев,
промодулированный знакомыми словами:
Поедем, красо-отка, ката-аться,
Давно я тебя-а поджидал!
"Да они там пьяные все!" - подумал я.
Пение вдруг оборвалось, и в окне появилась жуткая темносиняя морда.
- А вы что, трезвые, что ли? - гаркнула она на всю степь.
Фургон взорвался дружным хохотом и грянул с новой силой:
В такую шальну-ую пого-оду
Нельзя доверя-аться волнам!
Эта дьявольская телега уже поравнялась с нами, она была коекак
склепана из кусков железа разных размеров, цветов и формы. В окнах не было
ни одного целого стекла, вся конструкция ежесекундно рисковала рассыпаться
в прах, однако продолжала нестись вперед.
Серега, скосив один глаз, оторопело уставился на фургон. И тут
началось самое ужасное: все пассажиры высунулись в окна и проорали
полкуплета, обращаясь непосредственно к нему:
Ты помнишь, изменщик кова-ар-рный,
Как я доверя-алась тебе!
Я увидел белые черепа, черные провалы беззубых ртов, обдавших нас
волной перегара, пустые глазницы и обломки конечностей.
Серега вскрикнул и нажал на тормоз. Веселый фургон проскочил вперед и
принялся выписывать зигзаги на дороге. На мгновение он замер, стоя на двух
колесах, а затем со звоном и хохотом рухнул в кювет.
Мы медленно подкатили и остановились у бесформенной кучи ржавого
металла. Казалось, все эти обломки лежат здесь давно, коегде среди них
поднимались стебли конопли.
В это время послышался шум мотора, и на дороге показался мотоциклист.
Заметив нас, он стал притормаживать.
Это был милиционер.
- Любуетесь? - спросил он, заглушив мотор.- Какой-то вид у вас
испуганный, случилось что-нибудь?
Мы рассказали ему про фургон. Сержант нисколько не удивился.
- Ну что ж, не вы первые,- сказал он,- с месяц назад пионеры тут
металлолом собирали вдоль шоссе, да видно с машиной не договорились - сюда
сложили. С тех пор и началось: что ни день, то жалобы. Появляется эта
колымага на дороге, водителей до полусмерти пугает, а как до этого места
доедет - бац в кювет! И, как говорится, тишина.
- Так ведь надо ее специалистам показать,- сказал я.- Ученым
каким-нибудь...
- Насчет специалистов не волнуйтесь, кому надо - сообщено.
Разберутся,- он замолчал, глядя в сторону.
