Безуглов Анатолий - Записки Прокурора
АНАТОЛИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ БЕЗУГЛОВ
ЗАПИСКИ ПРОКУРОРА
Аннотация
Писатель Анатолий Безуглов — доктор юридических наук, бывший работник прокуратуры — от имени героя повествования рассказывает о деятельности прокурора города. Здесь и приём посетителей, и борьба с такими негативными явлениями, как хищения социалистической собственности, поборы и взяточничество, и поиски без вести пропавших.
Разнообразны характеры людей, с которыми встречается прокурор в своей повседневной работе, их судьбы, мотивы преступлений и проступков. Понять их — значит понять человека и тем самым порою предотвратить беду.
«ПЕРВОЕ ДЕЛО»
Пусть вас не удивляет, что «Записки прокурора» начинаются с рассказов следователя — свои первые дела я вёл именно в этом качестве. И вообще, по моему убеждению, прокурор должен начинать свой трудовой путь со следственной работы, хотя мне могут возразить, что есть немало хороших прокуроров, которые не побывали следователями.
Да и следователем становишься не сразу, во всяком случае не тогда, когда тебя назначают приказом на эту должность. Настоящее умение, опыт и профессионализм приходят с годами.
Первые самостоятельные шаги, первые ошибки, промахи, как и первые, даже самые незначительные успехи, не забываются.
1950 год. Позади Московский юридический институт. Впереди — работа народным следователем прокуратуры района.
— Мужик — это хорошо, — встретил меня районный прокурор Василий Фёдорович Руднев. — Не везёт нам с женским полом. До тебя две с дипломами приезжали… Одна с ходу не прижилась.
Увидела, что тут трамваев нет, а после дождя грязь по колено, укатила, даже не распаковав чемоданов. Другая, наоборот, слишком быстро прижилась. Сына родила.
И — поминай как звали. Уехала…
Хочу тут же сказать, что впоследствии я встречал немало женщин, которые, работая и прокурорами, и следователями, и судьями, и адвокатами, вовсе не уступали нашему брату мужчине…
Но вернусь к своему знакомству с райпрокуратурой. Помимо Руднева и его секретаря, в ней был ещё один работник — следователь Бекетин Илья Николаевич. Он прошёл войну и уже почти под самым Берлином был ранен.
Началась гангрена, ему ампутировали ступню, но неудачно, перенёс несколько операций и в конце концов остался с правой культёй выше колена.
К Бекетину меня и прикрепили стажёром. И хотя он был старше меня всего на пять лет и проработал следователем лишь один год после окончания юридической школы, я завидовал его опыту и знанию людей.
А с прокурором Рудневым я, признаться, общался редко. Его часто посылали уполномоченным от райкома то на посевную, то на уборку, то на кампанию по подписке на займ, то на отчётно выборное собрание колхозников. Сейчас это может показаться странным, но в те годы такое было в порядке вещей.
Руднев разъезжал по делам на двуколке, запряжённой вороным конём. В прокуратуре была ещё одна транспортная единица — серая кобыла с экзотической кличкой Земфира. В экстренных случаях обращались к милиции — в райотделе имелся трофейный «оппель»…
Вызывает меня как то Руднев и говорит:
— Ну, Захар, принимай к производству дело.
— Как так? — растерялся я, поскольку в стажёрах был без году неделю.
— Да вот так, — сказал райпрокурор. — Илья Николаевич слёг, открылись старые раны. Больше некому…
Руднев передал мне официальное письмо председателя райпотребсоюза Ястребова и акт, который гласил: «11 октября 1950 года экспедитор Кривель получил на базе Ростовского облпотребсоюза товар на сто двадцать пять тысяч1 рублей, а привёз только на сто десять тысяч. Не хватает рулона зе
