Белаш Александр & Людмила - Роботы-Мстители (Война Кукол - 2)
Александр и Людмила Белаш
Роботы-мстители
Анонс
Создавая их по своему образу и подобию, люди хотели научить киборгов
любить, сострадать, думать и нести ответственность за принятые решения. Но,
глядя на своих создателей, роботы научились лгать и ненавидеть, воровать и
прятаться, не задумываясь уничтожать себе подобных ради достижения
собственной цели. Перед человечеством встал выбор: или признать
существование рядом с собой расы новых разумных существ, имеющих право на
жизнь, или полностью отказаться от роботехники. Неготовые к этому, люди,
как всегда, нашли жестокий компромисс - они развязали войну, в которой
роботы начали уничтожать роботов. Однако первые же ее события доказали,
что, несмотря на все запреты, наложенные на кибермозг Законами роботехники,
человечеству вряд ли удастся остаться в стороне.
... они лишены теплоты, лежат без движения, имеют сходство с трупом и
ждут силы огня, как бы своей души. Когда огонь коснется их, они начинают,
неизвестно почему, двигаться и получают возможность чувствовать.
Плутарх. "Фемистокл и Камилл"
С давних пор не раз случалось, что куклы дрались между собой.
Ихора Сайкаку
Румянец глазури не выцвел за долгие годы, но по фарфоровому личику,
если вглядеться, разбегались паутинки трещин тоньше волоса. Наряд куклы,
созданный в галантном XVIII веке на далекой Старой Земле, давным-давно
истлел; рассыпались прахом и те платья, что его сменяли одно за другим, но
их тщательно восстанавливали по гравюрам и голограммам. Иногда реставраторы
музея роботехники открывали кукле спину и осторожно поправляли сложный
механизм, и кукла вновь кивала кудрявой головкой, писала аккуратным
почерком письма, украшала их виньетками, присыпала песком и стряхивала его.
Посетители музея охотно покупали рукописи старинной куклы по семь арги за
лист, хотя никто уже не мог прочесть: "Возлюбленнейший и дражайший друг
мой! С момента счастливой нашей встречи минуло так мало времени, но я
мучительно томима страстною сердечною тоской по Вас..."
Даже настоящие французы (этническая энциклопедия с оптимизмом уверяет,
что они еще сохранились в постмусульманской Европе) не поняли бы этих
словес, декорированных прихотливыми росчерками и завитушками.
Переселенцы, покидая одряхлевший мир, старались взять что-нибудь на
память. Как в Ноевом ковчеге, улетали без возврата остывшие в анабиозе
волки, кролики, домашние кошки и псы, птицы и цветы - часто в виде
генетического материала. Улетела и кукла, чтоб напоминать, какими
простенькими и смешными были первые андроиды.
На новой планете вздымались громадные здания, вытягивались проспекты,
разгорались торговля и политика, а кукла все сочиняла свои трогательные
письма в забытый XVIII век: "Возлюбленнейший и дражайший друг мой!..." Кто
был адресатом? Возможно - флейтист, кукла-мальчик в камзольчике и кюлотах с
бантиками под коленями, завитой, будто барашек; фото флейтиста висело рядом
с ее витриной - увы, оригинал погиб под бомбами в XX веке.
Под окнами музея громкой стихийной лавиной прокатилось шествие - "Да
здравствует свобода Федерации! Скажи "нет!" старухе-земле!". На площади
жгли чучело полпреда колониальной администрации, а кукла в витрине выводила
буквы: "... я мучительно томима страстною сердечною тоской..." Механизм в
туловище заело, рука замерла, кукла повернула лицо к окну - и привод
заклинило. Что там? почему шумят? жгут куклу. Так всегда - люди виноваты, а
кукла в ответе. На ней можно сорвать зло, отвести душу. Писательница
протестовала н
