Биленкин Дмитрий Александрович - Неумолимый Перст Судьбы
Дмитрий Биленкин
Неумолимый перст судьбы
Андрей Семенович Миловидов всем удовольствиям предпочитал мягкое
кресло, кофе с овсяным печеньем и тихую музыку по вечерам. Отсюда,
впрочем, не следует, что его поступки были сродни мерному ходу машины,
ритм которой не знает фантазий и сбоев; образ такого человека есть
абстракция наподобие идеального газа. Реальный Миловидов, сидя в тот вечер
у радиоприемника, взял да и крутанул ни с того ни с сего настройку волны.
Ува-у, вз-з, грр-р, псс-т!
Голос доброго десятка радиостанций, вор, свист и треск слились в
кошмарную ноту. Эта какофония, однако, позабавила Миловидова, и он
повторил свой подозрительный с точки зрения психиатрии опыт.
Ува-у, вз-з, грр-р, псс-т!
"...Сегодня, двадцать четвертого июля, в наш город прибывает футбольная
команда..."
Надоевший голос диктора местной радиостанции чуть не побудил Андрея
Семеновича поискать музыку, но тут он спросил себя: "Разве сегодня не
двадцать третье?"
Было двадцать третье, в качестве кассира сберкассы он знал это точно,
потому что неправильная дата в денежных документах - источник всевозможных
неприятностей, и за клиентами в этом смысле нужен глаз да глаз, -
удивительно, как небрежно люди обращаются с числами!
Диктор, однако, вновь упомянул двадцать четвертое в сегодняшнем смысле,
и Миловидов стал слушать репортаж о ходе сенокоса, поскольку его
заинтриговало столь упорное повторение одной и той же ошибки.
Заинтриговало и возмутило. Это просто безобразие - да, да, безобразие! -
так небрежно относиться к своим служебным обязанностям. "Вот и поезда тоже
опаздывают", - подумал Миловидов. Он ждал, что будет дальше.
Далее последовала информация об обрыблении водоемов, новом указании
ГАИ, поступлении в универмаг партии импортных мужских костюмов и о том,
что сегодня произошло ограбление сберкассы на Апрельской улице. Той самой,
в которой работал Андрей Семенович.
"...Переходим к погоде. Завтра, двадцать пятого июля, по области
ожидается переменная облачность без осадков, местами..."
Голос стал медленно уплывать, как если бы его обладатель удалялся в
потусторонний мир. Андрей Семенович нервно покрутил регулятор, но голоса
вернуть не смог. Что-то шипело в эфире - и только.
Машинально Андрей Семенович посмотрел на часы. Было четверть девятого,
а в это время, он точно знал, местная радиостанция не вела никаких
передач.
И тут Андрей Семенович почувствовал себя нехорошо. Кресло под ним стало
опускаться и приподниматься наподобие воздушного шарика.
Утром двадцать четвертого маленькая и небойкая сберкасса на Апрельской
улице открылась, как всегда, в девять. Андрей Семенович, как всегда,
подышал на очки, протер их кончиком платка и приготовился к приему и
выдаче денег. Если верить той передаче, сегодня у него должны были отнять
их, быть может, с применением оружия. Даже наверное с применением оружия.
Мысли Андрея Семеновича работали как жернова неисправной мельницы. Идею
позвонить в милицию он оставил еще вчера по причине, ясной для каждого
нормального человека. По той же причине он не мог заговорить с
сослуживцами, а в намеках и расспросах он был не мастак. Чем больше он
думал, тем безвыходней казалось ему положение. Может ли знание будущего
изменить само будущее? А если может, то как? И что же в конце концов
предпринять? Ответа он не находил.
Руки его продолжали действовать независимо от головы - он считал,
пересчитывал, выдавал, брал, отмечал, расписывался, и внешний, находящийся
за стеклом мир напоминал странный
