Биленкин Дмитрий Александрович - Опасность Спокойствия
Дмитрий Биленкин
Опасность спокойствия
Разин лежал на спине, ладони под затылком, ноги он положил на ветку -
тяжелые ботинки чернели в просвете ярко-красных кустов. Классическая поза
отдыхающего туриста! Поодаль валялся рюкзак.
Мешала лишь какая-то неудобная складка скафандра. Но поворачиваться не
хотелось. Так приятно было вглядываться в бесконечную даль неба, куда
стекали, будто струйками крови, тонкие и прямые, почти без веток деревья.
В первый день эти деревья его поразили и потрясли. Но через месяц он
уже совсем привык, а через три месяца смотрел на пейзаж чужой планеты
равнодушно. Такова уж сила привычки! Его напарник - Сережа Зубов
прислушивался к тиканью часов.
- Пошли, - сказал он.
Разин поворчал, но поднялся. Работа есть работа... Они шли перелесками,
лугами, останавливались, брали образцы трав.
- Нам хорошо, у геологов образцы потяжелей, - почти всякий раз говорил
Зубов, бережно укладывая в отделения сумки невесомые травинки.
В первые дни это было спортом; кто принесет из маршрута больше
неизвестных растений. Они упивались классификацией, изощрялись в
выдумывании звучных латинских названий. Но вскоре недоело: на десяток
находок меньше, на десяток больше - велика доблесть на планете, которую
приходилось открывать всю с начала и до конца. В таких условиях легко
вообразить себя Гумбольдтом, но ребята самокритично понимали, что
действительно их заслуги невелики.
Дул слабый ветер, ласково, совсем как в Подмосковье, плыли облака, из
травы при каждом шаге брызгали насекомые и очень тянуло распахнуть ворот
рубашки.
- Дачные условия, - ворчал Зубов.
Да, здесь было уютно и спокойно. Всегда.
Тенистый склон был устлан мокрой после недавнего дождя листвой, ботинки
скользили. Вскоре склон сделался круче.
- Тряхну-ка стариной, - сказал Разин.
Он оттолкнулся, заскользил по склону в безудержном падении, держа курс
на ствол ближайшего дерева. Подлетел к нему, раскрыл объятия и, резко
затормозив, опять заскользил вниз от дерева к дереву.
Их снесло чуть левее от направления маршрута.
- Гляди, какая лужа! - сказал Зубов.
- Скорей болото, - поправил Разин.
Слева за деревьями в котловине лежало озерцо грязи. Она жирно и черно
блестела. Кусты на берегу топорщили голые ветки.
- Может быть, целебная? - предположил Зубов.
- Обычная топь. Надо будет сказать геологам.
- Как же, заманишь их этим. У них объекты поинтересней.
Было очень тихо, ветер сюда не долетал.
- Озеро Спящей грязи - как, ничего название? - спросил Зубов.
- Подходит. Интересно, кто обглодал эти кусты?
- Небось аник. Они стригут чище наших лосей.
- Надо бы взять образец.
- Время, дорогой, время. Кроме того это типичное место водопоя. После
больших дождей здесь наверняка много воды.
- Да, ты прав.
Разин достал фотоаппарат, прицелился. Как всегда с досадой подумал, что
снимок не передаст главного: молчаливого спокойствия пейзажа. Чтобы лучше
скадрировать, он поднялся немного выше.
- Ну, пошли, - сказал он, пряча камеру.
- Сейчас.
Зубов поднял с земли рюкзак, а заодно и камень (он стоял на каменистой
косе возле берега). Повертел в руках голыш и, размахнувшись, с присвистом
бросил его в грязь.
Они не сразу поняли, что произошло. Камень не поднял фонтанчика, не дал
кругов, он ушел в глубину, будто проглоченный. И тотчас грязь колыхнулась,
поднялась бугром и вдруг стремительно выбросила на берег бесформенный
обрубок. Обрубок слепо метнулся влево, вправо, словно нашаривая что-то. К
нему не прилипали ни камни, ни даже песчинки. Грязь
