Бобин Андрей - Солдат Навсегда
Андрей Бобин
СОЛДАТ HАВСЕГДА
- Вставай, солдат! Посмотри, какой рассвет ты пытаешься проспать.
Ты когда-нибудь видел такой восход солнца? А воздух? Последний раз я
дышал столь благородным воздухом во время осады крепости Манвелл в южном
графстве. Помнишь такую? А, где тебе. Твои мамка с папкой тогда еще,
небось, по пеленкам ползали, - старик ехидно улыбнулся, поглаживая рукой
свою седую бороду. - Славное время. Я тогда был простым молокососом
вроде тебя. Тоже любил понежиться утром под теплым одеялом. Hо по
тревоге вскакивал, словно и не ложился. Идти в бой для нас - тогдашних
новобранцев - было большой честью. Это вы сейчас воюете за деньги или
откупаясь от тюрьмы, а мы тогда шли в армию по убеждению. Страна
находилась в тяжелом состоянии. Гнусный предатель Кальвин, объявив себя
единственным законным наследником престола, хотел силой оружия отобрать
власть у своего брата Габеля III. Переворот не удался, и мятежники
бежали в южные земли, где в ту же ночь уже были захвачены несколько
крупных городов. В сговоре с Кальвином находились военные офицеры,
взбунтовавшие часть армии против государя. По всей стране заполыхали
восстания, жестокость враждующих не знала предела. Гражданская война -
страшная штука, солдат. Вы, молодые, небось, даже не задумывались в
школе, читая учебники, что стоит за этими датами и цифрами. А мы -
тогдашние пацаны, ваши ровесники - видели всё собственными глазами. Это
мы тогда стояли в очередях на призывных пунктах, это мы проходили
ускоренную подготовку в тренировочных лагерях, это нас потом с гордостью
провожали женщины и старики в любом городе, через который мы шли к
передовой. Это на нас получали матери похоронки, но они никого не винили
в случившемся, они просто гордились нами. Плакали и гордились.
Старик заморгал, пытаясь остановить слезы от нахлынувших
воспоминаний. Его обветренное с морщинами лицо выражало грусть по
ушедшим годам и одновременно уверенность в том, что он и те, что
сражались тогда вместе с ним, делали свою работу не напрасно. Они
воевали за законный порядок, за веру в справедливость. Так хотела
Родина, так подсказывало сердце.
Руки старика дрожали, он нащупал ими свой посох и, уперев его в
землю перед собой, сложил ладони сверху и оперся подбородком. Так он
сидел на огромном валуне на краю поросшего невысокой травой поля,
пристально вглядываясь в стену леса на другом его крае. Осенний ветер
колыхал деревья, беспорядочно шевеля красно-желтые листья, создавая
пестрые картины, способные взволновать воображение любого художника-
пейзажиста.
- За взятие Манвелла я получил "Железный крест", - продолжил
старик. - Hаша рота первой ворвалась в крепость, буквально своими телами
выложив дорогу тем, кто шел за нами. Я оказался в числе немногих,
выживших в этой атаке. Получив ранение в левое плечо, я потерял
сознание. Очнулся на следующий день в полевом госпитале, где и узнал,
что от нашей роты осталось лишь восемь человек. Офицеры погибли все.
Помню нашего взводного - хороший был мужик. Все шутил, что тех из нас,
кто вернется с войны живыми, он усыновит. Мы его так и называли между
собой - батяня. Своих детей у него не было, жена умерла в начале войны
от чахотки. Он все время вспоминал ее, показывал нам ее фотографию.
Красивая. Hо не довелось ему вернуться из боя. Пуля в сердце - и все.
Упал рядом со мной. Даже не вскрикнул. А там и меня зацепило. А что
командир роты наш - тот, вообще, как роту поднял в атаку, так и сгинул
через секунду. Снаряды-то рвал
