Богомолов Владимир - В Кригере
Владимир Богомолов
"В кригере"
Повесть
Автор предупреждает: армия - это сотоварищество совершеннолетних, зачастую
не успевших получить достаточного воспитания мужчин, сообщество, где
ненормативная лексика звучит не реже, чем уставные команды, и, к примеру,
пятая мужская конечность там не всегда именуется птичкой или пиписькой,
случаются и другие обозначения, отчего ни пуристам от литературы, ни старым
девам, дабы не огорчать себя, читать этот текст не рекомендуется.
А для любви там, братцы... и для семейной жизни... Дунька Кулакова...
белые медведицы и ездовые собаки... Если, конечно, поймаешь... и если не
отгрызут...
Из рассказа офицера-артиллериста на станции Владивосток в полдень 3
октября 1945 года.
Штаб недавно образованного Дальневосточного военного округа должен был
дислоцироваться на Южном Сахалине, во Владивостоке же, метрах в ста пятидесяти
от железнодорожного вокзала на запасных путях, в пассажирских вагонах
помещалась так называемая оперативная группа отдела кадров. Рядом с составом,
на сколоченных из горбыля столиках, офицеры заполняли краткие анкеты,
возникавший то и дело в тамбуре сухощавый немолодой старшина, малословный,
недоступный и полный сознания значительности своей роли и положения, слегка
наклонясь, забирал листки и личные документы и спустя некоторое время,
выкликая воинское звание и фамилию, приглашал в вагон.
Зачисленные по прибытии во Владивосток в батальон резерва офицерского
состава, мы размещались на окраине города, за Луговой, в походных
палатках-шестиклинках, расставленных рядами прямо на склонах Артиллерийской
сопки. Рано утром мы уходили и днями бродили по этому необычному оживленному
портовому городу, с любопытством разглядывая тыловую гражданскую жизнь в
различных ее проявлениях, чуждую для нас и непривлекательно скудную. Посидев
однажды вчетвером в особторговском ресторане "Золотой рог", мы вылезли оттуда
ошарашенные и травмированные душевно несусветными ценами, обилием красивых,
шикарно одетых женщин и бессовестностью официантов и в дальнейшем обедали на
станции, в столовой военного продовольственного пункта, где кормили из
привычных, припахивающих комбижиром алюминиевых мисок, впрочем, довольно
сносно; запомнилось, что там время от времени культивировались развлекательные
моменты: молодых толстозадых подавальщиц желающие - те, кто понахальнее, -
улучив минуту, хватали за ляжки и ягодицы.
После обеда мы часами толкались на путях, около вагонов, в которых
находились кадровики, прислушиваясь к разговорам да и расспрашивая сами.
Сведения, сообщаемые офицерами, уже получившими назначения на должности,
оказывались разными и преимущественно малоутешительными. Так, стало известно,
что вернуться назад для службы в европейской части страны, а тем более в одной
из четырех групп войск за рубежом, было практически невозможно, делалось это
лишь в порядке редчайшего исключения, но что конкретно требовалось для такой
исключительности, какие мотивы и документы, никто толком не знал и объяснить
не мог. В связи с близким окончанием навигации происходила поспешная
переброска шести или семи стрелковых дивизий и горно-стрелкового корпуса на
Чукотку, Камчатку, Курильские острова и Сахалин, причем в частях перед убытием
все время возникал значительный некомплект командного состава - многие офицеры
загодя, до отправки пароходами в отдаленные местности, проходили во
Владивостоке гарнизонную медкомиссию и добивались ограничений и справок о
противопоказаниях для службы на Се
