Болотников Сергей - За Окном Пусто
Сергей Болотников
За окном пусто
Снег, снег за окном. Мягкий пушистый и одновремнно колкий, жестокий. Снег
метет, снег пдает, он заваливет окна, оседает толстым, мертвым слоем на
подоконнике. Плохо видно, но вся улица тоже в снегу, и снег же танцует а
слабом умирающем свете уличных фонарей. Свет колеблется играет, но уже не в
силах охватить улицу, он уже не может отхватить свой кусок мостовой у тьмы.
Он слаб, потому что на него нашлась большая управа чем ночь. а улицу
приходит расвет. Слабый, зимний, красноватый, но он прогоняет тьму и
ослабляет фонари.
Фонари это знают. Они не сопротивляются и скоро погаснут. Их ночь прошла. о и
она настанет вновь.
Сероватый свет бьет в глаза, мешает уснуть, а с улицы несется надрывный рев
сотен машин. Рев, гудки, скрежет шин по льдистой мостовой. Город. И его
проклятье. Там, на улице машины несутся вперед. Вялые сонные водители за рулем.
Они плохо видят, ведь стекла машин замороженны. И они несутся и нога у них давит
на газ, и если они собьют кого нибудь на этой мотсовой. То это не их вина.
Это вина города. И снега.
Кручусь в постели, отчаянно пинаю ногами скомканное одеяло. еприятная, потная
ткань, одеяло выбивается из простыни липким ворсистым языком, щекочет ноги,
неприятно. Поверх одеяла еще и сероватое, тонкое одеяло, что сползло на бок и
свешивается с кровати. Тяжелое, оно тянет вниз и остальное.
Еще раз поворачиваюсь, засовываю руку под подушку. Так удобнее. Пусть под
подушкой всего лишь голый, полосатый матрасс, с странными желтоватыми пятнами.
Все равно, пусть простыня и сползла. Так удобней.
Спать. Тяжелый утренний в который проваливаешься как в яму. В черную глубокую,
и ты остнешься в ней надолго, может до двеннадцати, а может до трех.
Иногда кажется, что кровать, это большая налитая чернью губка, в которую
погружаются все твои сны. И чем больше ты спишь, тем сильнее она наполняется.
Падают сны сквозь кровать, кошлмары и добрые, серые и цветные. Пусть говорят что
цветные сны снятся только сумасшедшим.
Я знаю - это не так.
А кровать впитываих их, принимает в себя. А затем потихоньку испаряет,
поднимает вверх серыми удиушливыми испарениями. И стоит теперь на нее лечь, как
тебя тут же начинает клонить в сон. Тяжелый и серый, от которого трудно
проснуться, даже если тебе в глаза бьет светлое майское утро.
аверное это зима виновата. Или этот снег, что серый и пустой, что скрывает всю
грязь и мерзость накопившуюся за лето. Снег играет в прятки, он не дает увидеть
истину нашего мира. Снег пуст. Он Пустота.
Жарко. Открыть ли форточку? Впрочем нет, шум машин прорвется сюда, заметается
над потолком. С трещщиной в штукатурке. Он вонзится в уши, поднимет, уничтожит
сон. Лучше уж терпеть жару, или еще что.
Так тише, так лучше. адо ценить тишину в любом случает.
Все равно надо вставать. Маленький красный будлиьник на полке. у почему же он
так стрекочет? Почему он не был слышен этой ночью? Почему?
Стук, стук, стук, - мерный механический ритм. Будильник неутомим, у него есть
цель, и есть ради чего терпеть. Он отсчитывает минуты приходящего дня. И му
наплевать что его стук отзывается тяжелыми уарами глубоко в мозгу.
адо вставать. адо вставать и идти в новый день, пусть он и будет таким серым,
хоолодным и равнодушным. Зима всегда равнодушна, и холодна.
Пинаю простыню, и ощущаю как выбивается паралон из матрасса. ет, уже не уснуть,
это маленькое красное чудище решило все таки меня поднять. Стукистукистук.
евозможно же терпеть.
а улице кто то орет. Мат разно
