Бондаренко Николай - Вот Человек
Николай Бондаренко
Вот Человек!
"Вот человек, - сказал себе Маленький принц, продолжая путь, -
вот человек, которого все стали бы презирать - и король, и
честолюбец, и пьяница, и делец. А между тем из них всех только
он один, по-моему, не смешон. Может быть, потому, что он думает
не только о себе".
Антуан де Сент-Экзюпери "Маленький Принц"
Не понимаю, как я очутился на этой странной улице? Приземистые домишки
испуганно лепятся вдоль замусоренного тротуара, выставляя напоказ
обшарпанные стены и неровные скаты крыш. Над этим хаосом грузно навис
гигантский частокол небоскребов, - кажется, он вот-вот рухнет и раздавит
затаившуюся улицу и весь город. В глухих хмурых окнах ни огонька, ни
светлой занавески, ни тени движения - словно люди вымерли или навсегда
отсюда ушли.
Пронизывающий ледяной ветер гнал по каменным плитам мостовой жестяную
банку, она звонко стучала, шелестели обрывки грязных бумаг... Как же я
все-таки сюда попал?
Хорошо помню: был яростный спор - но о чем? Что я хотел доказать
собеседнику?.. Даже черты, реальные черты его лица ускользают... Однако
четко осознаю, что он для меня значил немало, это я ощущаю и сейчас, но не
бог он, в самом деле!..
Нет, ничего не удается нащупать внутренним зрением. Однако погоди...
Речь шла о чем-то мучительно важном для меня... В чем-то я хотел
непременно утвердиться! В чем?.. В чем?..
В ближайший подъезд, который гулко подвывал порывам ветра, прошмыгнула,
подозрительно глянув на меня, лохматая кошка. И опять зашелестели по
тротуару желтые, серые клочки бумаги. Откуда взялась эта прорва, кончится
ли когда-нибудь? Назойливая жестянка уткнулась, наконец, в дорожную
выбоину и тонко, пронзительно засвистела на сквозняке.
Конечно, я ошибся, предположив, что в городе ни души. В глубине улицы
мелькали зыбкие силуэты. Холодно, сыро, тоскливо, вот люди и прячутся кто
где может.
Я бесцельно топтался у закрытого журнального киоска, размышляя о
нелепости своего положения, не в силах придумать что-нибудь путное.
- А, вы здесь, - прозвучал за спиной низкий мужской голос.
Я резко обернулся и задел плечом незнакомца.
- Извините.
- Ничего, - добродушно отозвался незнакомец. - Идемте, вас давно ждут.
Он поднял воротник, вобрал в него по самые края шляпы голову и зашагал
по улице.
С тупым безразличием я последовал за этим человечком, мне и в голову не
пришло поинтересоваться: а кто он, собственно, такой? Почему я должен идти
за ним и кто меня давно ожидает?.. Мелькнула догадка, что все происходящее
- следствие чего-то очень важного, и было это важное совсем недавно...
Я попытался вспомнить лицо идущего впереди незнакомца и не смог. В
воображении расплывалось серое пятно - ни одной черточки, ни одной
характерной приметы... Кажется, он в черных очках... Но так ли на самом
деле?
Незнакомец обернулся, внимательно взглянул на меня. Он словно прочитал
мои мысли и усмехнулся. Но я опять ничего не запомнил, даже, кажется,
этому обстоятельству не удивился. Видно, так и должно быть, подумал я, уже
не стараясь найти причину столь странной своей забывчивости.
На перекрестке, где вихрь неистово швырял во все стороны мусор, мы
свернули на совсем тесную улочку и вскоре вышли к старому парку, который
размашисто мел небо высоченными метлами полуобнаженных деревьев, и сквозь
шум листвы доносился резкий треск - где-то в глубине ломались хрупкие
ветви. Улица теперь шла с одной стороны, а парк, огороженный чугунной
решеткой, как бы посторонился, уступая узкое пространство мосто
