Булычев Кир - Сны Максима Удалова
Кир Булычев
Сны Максима Удалова
Цикл - "Гусляр"
Обстановка была на вид непринужденной. Ксения Удалова вязала себе шапку из
мохера, Корнелий Иванович с Грубиным смотрели по телевизору хоккейный
матч, а Максимка готовил уроки и одним глазом следил за экраном. Но за
спокойствием этой картины скрывались бурные страсти. Аутсайдер выигрывал
три шайбы у без двух минут чемпиона, а до конца игры оставалось восемь
минут. Если так будет продолжаться, то удаловский "Спартак" получает
реальные шансы, а грубинские без двух минут чемпионы остаются ни с чем.
Удалов ломал пальцы, а Грубин теребил кудри. Друг друга они в этот момент
не любили.
- Нет, - сказал Удалов, - так быть не может. Такого счастья не бывает.
И посмотрел на часы.
- Все бывает, - ответил Грубин. - Ксения, ты нам чайку не поставишь?
Грубин старался владеть собой.
- Не бойся, дядя Саша, - сказал Максимка. - Победа будет за чемпионами.
Сейчас они пять безответных загонят.
- Уроки делай! - взъелся на сына Удалов. - Не то в другую комнату выгоню.
- Гони не гони, - ответил Максимка, - а дядя Саша будет спать спокойно.
В этот момент чемпионы загнали первую безответную.
Удалов встал, подошел к столу, за которым сидел Максимка, и, взяв одной
рукой его за ухо, во вторую заграбастав тетрадь и учебник, повел сына вон
из комнаты. Максимка не сопротивлялся.
- Что делать, - сказал он, - Джордано Бруно тоже на костре сожгли.
- Начинается, - заметила Ксения. - Теперь отцу грубишь.
В этот момент чемпионы отквитали еще одну шайбу, Удалов забыл о непокорном
сыне и бросился обратно к телевизору, чтобы своим присутствием как-то
остановить неблагоприятное развитие событий. Он отчаянно глядел в экран и
подсказывал хоккеистам правильные движения, а хоккеисты-аутсайдеры его
совершенно не слушались, растерялись и начали допускать такие ошибки, что
комментатор был вынужден сделать им строгий выговор за малодушие.
Матч закончился победой чемпионов с перевесом в две шайбы. Грубин мог бы
торжествовать, но ему хотелось чаю и он отложил торжество на следующий
раз, потому что его друг Корнелий был вне себя от гнева.
Разлив чай по чашкам, Ксения позвала сына:
- Чай будешь пить, горе луковое?
"Горе луковое" несмело возникло в дверях. На лице его блуждала
торжествующая ухмылка.
- Иди уж, - сказал отходчивый Корнелий Иванович. - Как ты догадался?
- А я во сне видел, - заявил ребенок, усаживаясь за стол.
- Бывают совпадения, - согласился Грубин.
- А я вчера видела, - сказала Ксения, - словно по нашей улице слон идет.
- Ну и что? - буркнул Удалов. Он вспомнил, что "Спартак" лишается шансов,
и снова помрачнел.
- А то, что картошка сегодня крупная в магазине была. Пять штук на кило.
Слоны, а не картошка.
- Так ты во сне именно этот матч видел? - спросил Грубин.
- А какой же? Даже удивился: как во сне, пять шайб - за семь минут.
- Врет, - сказал Удалов.
- Я еще не такое могу увидеть, - ответил Максимка. - Я один раз, в том
месяце, пятерку себе по контрольной увидел.
- И получил? - спросил Корнелий Иванович. - Что-то я такого праздника не
помню.
- А я в тот день мороженым объелся, температура поднялась, и дома остался.
А то бы обязательно получил. Если я что увидел, считай, сделано.
- Ох, - сказал Удалов.
- Корнелий! - остановила его руку Ксения. - А ты, Максим, допил - уходи.
Видишь, отец не в духе.
Дня через два Грубин стоял утром во дворе, снимал с веревки свои высохшие
холостяцкие вещи, а мимо бежал в школу Максимка Удалов.
- Дядь Саша, - обрадовался он, увидев со
