Буркин Юлий - Цветы На Нашем Пепле 2
ЮЛИЙ БУРКИН
ИЗУМРУДНЫЕ РОСЫ
Роман «Изумрудные росы» является продолжением истории, рассказанной автором несколько лет назад в книге «Цветы на нашем пепле» и высоко оцененной как коллегами, так и читателями (премия «Странник-2000»). Его герой, астробиолог Грег Новак, возвращается на Землю спустя много тысячелетий после начала неудачной экспедиции в поисках новой родины для человечества.
Однако жизненное пространство уже занято. Отныне решать, жить оставшимся нескольким сотням людей рядом с новыми хозяевами планеты или нет, будут разумные бабочки, крылатые лилипуты – порождение фантазии ученых, созданные когда-то то ли во имя науки, то ли для забавы.
Однако жизнь воздушной Империи совсем не похожа на сказку. В первые же дни Новак, попав в рабство, становится невольным участником заговора, звездной войны и нового космического путешествия теряя Землю теперь уже навсегда...
Часть I
ЯЩЕРИЦА ОТБРАСЫВАЕТ СВОЙ ХВОСТ
Глава 1
Заглядевшись на красу росы,
Не заметил, как промокли крылья,
Но паук, не пользуясь бессильем,
Тоже смотрит на красу росы.
Крылья высохли, ты стал свободен, взмыл...
Тут и в паутину угодил.
«Книга стабильности» махаонов,
т. II, песнь IX;
«Трилистник» (избранное)
Гpeг застонал и сморщился от боли. Так всегда бывает после продолжительного анабиоза, во всяком случае, с ним: тело оживает, и по нему прокатываются волны легких судорог. «Но я жив!» – была его первая мысль после бесконечного вялого сновидения. Грег с трудом разлепил веки, но взгляд не фокусировался, а яркий свет резанул по глазам и заставил зажмуриться вновь.
Сердце гулко стучало в ушах: как бы ни были замедлены анабиозом жизненные процессы, все-таки они шли, в организме накопились токсины, и теперь сердце интенсивно прокачивает кровь через почки. Говорят, если пристрелить медведя сразу после спячки, его мясом можно отравиться...
Представив себя медведем в берлоге, Грег невольно хохотнул и тут же зашелся в приступе удушающего кашля. Боль, которая стала уже не такой острой, от кашля вновь вскипела в теле, на глаза навернулись слезы и потекли по вискам к ушам, что, кстати, говорило о наличии гравитации.
Грег хотел вытереть их, но не смог даже приподнять руку. Неужели он провалялся в саркофаге столько, что атрофировались мышцы? Текли не только слезы, Грег чувствовал, что влага сочится и через мочеточный канал, но как раз это его не беспокоило.
Это было естественно и могло случаться и во время сна. На то и катетер.
Кашель утих, стало немного легче. Грэг вспомнил, на что его состояние похоже более всего. На ужасное похмелье после грандиозной пьянки. «А может, так оно и есть? – подумал он, не веря себе. – Может, еще и не было никакого полета?
Был лишь пьяный полусон-полубред про странные и страшные миры. А он себе валяется сейчас на кровати в центре подготовки участников звездной программы, и с минуту на минуту ворвется босс, чтобы заорать: «Какого хрена ты себе позволяешь, долбаный астронавт! Штраф – тридцать процентов от месячной стипендии!..»
Прекрасно сознавая, что все это неправда, Грег еле удержался, чтобы не прыснуть снова, и тут же понял, откуда берется эта противоестественная смешливость. Из эйфории, вызванной переизбытком кислорода, усиленно подающегося при пробуждении.
Грег удержался от улыбки и, вместо этого оскалившись, опять попытался приоткрыть веки. Чуть-чуть. Это ему удалось, но слезы преломляли свет, и изображение было расплывчатым.
Грег моргнул и наконец широко открыл глаза.
То, что он увидел, скорее даже не потрясло, а обидело его. Ст
