Буркин Юлий - Сегодня, Мама!
sf_humor Юлий Буркин Сергей Лукьяненко Сегодня, мама! Первая книга отчаянно смешной, веселой, разудалой трилогии Сергея Лукьяненко и Юлия Буркина \'\'Остров «Русь»! Забавная история космических приключений двух взращенных на древнеегипетской культуре подростков, занесенных в далекое будущее!
1993 ru ru Влад Fiction Book Designer 2006-03-10 FBD-OAN0VIBQ-LXIG-JGCL-2535-DRMVQJKIPBDJ 1.2
Юлий Буркин, Сергей Лукьяненко. Сегодня, мама! АСТ, ВЗОИ Москва 2004 5-17-023041-9 Юлий Буркин, Сергей Лукьяненко
Сегодня, мама!
(Остров Русь-1)
Пролог
О маминых кошках, папиных инопланетянах, и о том как мы учили древнеегипетскийЯ проснулся, когда Ирбис — красный персидский кот, заворочался на подушке и ткнул меня в нос хвостом. Хвост был мягкий, на самом кончике белый и особенно пушистый.
Когда персидские коты линяют — это плохо. А если они при этом еще и любят спать на твоей подушке, это кошмар. Я осторожно взял Ирбиса за кончик хвоста и сделал вид, что собираюсь дернуть.
Кот презрительно посмотрел на меня медно-красными глазами и отвернулся. Чихать он на меня хотел. Двенадцатилетние мальчики нигде не считаются священными, а вот коты — да: в Египте.
— Стас, — тихонько позвал я. — Стас, ты дрыхнешь?
Брат не ответил, лишь сверху доносилось его сонное посапывание. Он спит надо мной — у нас двухэтажная кровать, и мой одноклассник Валька Мельник сказал однажды, что это как в тюрьме.
Я не нашелся, что ответить, а Стас сразу поблагодарил Вальку за информацию, потому что мы в тюрьме еще не бывали. Вышло так, будто Валька сидел в тюрьме. Он обозлился, обругал за это Стаса и плюнул в него.
Но не попал.
— Стас! — позвал я для порядка еще раз, подхватывая Ирбиса под теплое толстое брюхо, встал и заглянул на его кровать. Разумеется, брат спал, подушка у него не была усыпана кошачьими волосами, и только в ногах лежал маленький беспородный котенок, которого мама принесла вчера вечером.
Я положил Ирбиса Стасу под щеку, чтобы коту не было скучно в моей пустой постели, а беспородного, не имеющего еще клички котенка засунул ему под одеяло. Котенок начал искать выход из плена, а я побежал умываться.
В коридоре царило легкое утреннее столпотворение. Папа кормил тех кошек, что уже соизволили проснуться, а мама, стоя перед зеркалом, торопливо подкрашивала ресницы. Вот интересно: кошки — хобби мамино, а возиться с ними приходится нам с папой.
Но любит она кошек прямо ненормально. Хотя вообще-то она не сумасшедшая. Просто у нее есть «пунктики» — так папа говорит.
Однажды кошки начали беситься, чуть ли не по потолку бегать. Потом оказалось, что кошка по имени Собака котят ждет, а в этом случае остальные кошки психуют. Завидуют, наверное.
Но мама тогда этого не знала и решила показать их ветеринару. Приходит в ветлечебницу, и говорит:
— Доктор, посмотрите моих кошек.
— А где они? — спрашивает тот.
— Здесь, — отвечает мама, кладет на стол чемоданчик, и открывает его. А там лежат восемь кошек, по стойке смирно. Лапы связаны и морды забинтованы — чтобы не орали. Только хвосты — туда-сюда, влево-вправо…
Вся больница бегала посмотреть…
Так вот, вышел я в коридор, а мама, накрашиваясь, увидела меня в зеркало и сказала:
— Хухер-мухер[1], Костя.
— Хухры-мухры, цурюка,[2] — торопливо пробормотал я.
Мама оторвалась от зеркала, повернулась ко мне и с возмущением переспросила:
— Цурюка? Зап ардажер, сердев, ынау-мынау![3]
— Эй! — возмутился папа, переставая раскладывать корм по мискам. — Я тоже немного язык знаю! Это кто же тогда ынау-мынау? Я?
— Ардажер, хухры-мухры, мухры-хухры, — затаратор
