Быков Василь - Цена Прошедших Боев
ВАСИЛЬ БЫКОВ
ЦЕНА ПРОШЕДШИХ БОЕВ
Война обрушилась на страну неожиданно, ее страшные реалии явились для
людей внове, не изведанными по прежней жизни, и не могли не шокировать
миллионы. В том числе и военных - кадровых командиров и начальников.
Постепенно, однако, стало понятно, что война не на один год, что воевать
предстоит долго и надо приспосабливаться к экстремальным условиям жизни.
Примерно на втором году войны среди воюющего люда стал складываться
своеобразный, импровизированный фронтовой быт. На фронтах, временно не ведших
больших боевых операций, ставших в жесткую оборону, появилась какая-никакая
надежда выжить, если не до конца войны, не до победы, то хотя бы до конца
недели, до ближайшего утра. И люди устраивались - каждый на том месте, куда
его определила война. Штабисты споро и организованно обживали уцелевшие углы в
полусожженных тыловых деревнях, усиливали накаты командных и наблюдательных
пунктов; артиллеристы обустраивали землянки, налаживали в них печки - из
железных бочек, молочных бидонов, устилали земляные нары смолистым лапником.
Вход завешивался плащ-палаткой - этим универсальным красноармейским средством
защиты от холода и непогоды. Немцы всю войну пользовались шерстяными одеялами,
мы же во всех случаях обходились, традиционной серой шинелькой - в бою, на
отдыхе, ночью. Пехота в траншеях, нередко полузаметенных снегом или залитых
водой, спасаясь от непогоды, рыла норы-ячейки с полками для гранат и патронов,
с непременной ступенькой, чтобы по первому сигналу выбраться наверх - в атаку.
Выбираться наверх в самом деле приходилось нередко, даже в жесткой,
многомесячной обороне. Высшие командиры помнили и свято исполняли железный
приказ Верховного: не давать захватчикам покоя ни днем ни ночью, непрерывно
бить его и изматывать. И били, и изматывали. Даже если не хватало оружия и
боеприпасов, если на орудие приходилось по четверти боекомплекта и на каждый
выстрел требовалось разрешение старшего командира. В обороне регулярно
проводились - обычно кровавые - разведки боем, каждонощные поиски разведчиков,
бесконечное "улучшение" оборонительных позиций. Некоторые части, подчиненные
особенно исполнительным или патриотически настроенным командирам, месяцами
атаковали одни и те же высоты, кладя на их склонах тысячи людей и так и не
добиваясь сколько-нибудь заметного успеха. Людей никто не жалел. Все на фронте
было лимитировано, все дефицитно и нормировано, кроме людей. Из тыла, из
многочисленных пунктов формирования и обучения непрерывным потоком шло к
фронту пополнение - массы истощенных, измученных тыловой муштрой людей,
кое-как обученных обращаться с винтовкой, многие из которых едва понимали
по-русски.
Первые дни в бою не многие способны были преодолеть в себе состояние шока.
Командирам в стрелковой цепи стоило немалого труда поднять таких в атаку, и
нередко на поле боя можно было наблюдать картину, как командир роты, бегая
вдоль цепи, поднимает каждого ударом каблука в зад. Подняв одного, бежит к
следующему, и пока поднимает того, предыдущий снова ложится - убитый или с
испугу. Понятно, что долго бегать под огнем не мог и ротный, который также
скоро выбывал из строя. Когда до основания выбивали полки и батальоны, дивизию
отводили в тыл на переформирование, а уцелевших командиров представляли к
наградам - за непреклонность в выполнении приказа: была такая наградная
формула. За тем, чтобы никто не возражал против явной фронтовой бессмыслицы,
бдительно следили не только вышестоящ
