Быков Василь - Пойти И Не Вернуться
ВАСИЛЬ ВЛАДИМИРОВИЧ БЫКОВ
ПОЙТИ И НЕ ВЕРНУТЬСЯ
1
Шел снег.
Густо мельтеша в воздухе, снежные крупинки косо неслись по ветру, с тихим
невнятным шорохом быстро засыпая иссушенную морозом траву, жухлые заросли осоки
на болоте, белыми пятнами ровно устилая замерзшие водяные прогалы, которые,
чтобы не оставлять следов, тщательно обходила Зоська. Но этих прогалов в траве
было много, и она поняла, что никуда от них не деться на этом мшистом болоте, и
пошла напрямик, не разбирая дороги. Местами она неглубоко проваливалась в мох,
но до воды не доставала, все-таки болото за последние дни хорошо промерзло. То
ли от снегопада, то ли от близости вечера болотно-лесное пространство вокруг все
больше мрачнело, хмурилось, наполняя смутной тревогой и без того неспокойную
душу. Только что выбравшись из лесных зарослей, Зоська уже раза три оглянулась,
хотя сзади никого вроде не было. Чтобы отрешиться от недобрых мыслей, она
остановилась, огляделась и варежками обмахнула с плеч снег, отряхнула юбку. Но
не прошло и минуты, как снег снова густо залепил ворсистую ткань ее плюшевой
куртки, и она подумала, что напрасно отряхиваться, лучше поберечь варежки,
которые и без того промокли насквозь и не грели. Руки все больше зябли, особенно
когда она переходила голые, без кустарников, участки болота, где сильней
становился ветер и, кажется, густел снег.
Снегопад был ей ни к чему, он даже становился помехой; те, что посылали ее
в эту дорогу, рассчитывали на черную, без следов, тропу. Но еще часа два назад
ничто, казалось, не предвещало непогоды, разве что облачное небо вверху, которое
нынешней осенью всегда было облачным.
И вот теперь этот снег...
Оглянувшись, Зоська увидела на забелевшей кочковатой земле заметные издали
следы своих ног, обутых в уже отсыревшие и латаные-перелатаные сапожки. Правда,
снег засыпАл следы, и, если снегопад не прекратится к ночи, следов можно будет
не опасаться.
Хуже, что она заблудилась.
Она шла около часа, но ожидаемой лесничевки все не было видно, вокруг
тянулось замерзшее незнакомое болото, местами поросшее чахлыми извилистыми
березками, кустами лозняка и ольшаника. Теперь ей самой не понять, как она
сбилась с тропы, возможно, проглядев в кустарнике ее очередной поворот, или,
может, та просто исчезла под снегом. Зоська шла наугад, лишь чутьем определяя
нужное направление. Спросить тут было не у кого, она знала, что ближайшая
деревня километрах в восьми за речкой, до деревни надо еще идти да идти. Оружия
у нее не было никакого, хотя оружие перед выходом можно было попросить у ребят,
но когда она намекнула на то Дозорцеву, тот запретил категорически – в ее деле
лучше обойтись без оружия. Компаса ей тоже не дали. Компас, наверно, помог бы в
пути, но в случае задержания наверняка бы навел на подозрения, а малейшего
подозрения ей надо было избегать. Правда, у нее был паспорт, немецкий аусвайс,
но она не очень надеялась на эту тоненькую, с синими печатями книжечку,
выписанную на некую Аделаиду Августевич. Аусвайс был старый, потрепанный; видно,
не она первая отправлялась с ним из партизанской зоны в немецкую, хотя имя его
прежней владелицы Зоське очень понравилось. Ей бы такое имя.
А то – Зося Нарейко.
Хотя, что ж, каждому – свое.
Зоське бы вот только перейти это болото, где-то перелезть через речку и
выбраться на Скидельский шлях – там начиналась знакомая местность, там были
люди, там бы она вздохнула. Правда, она понимала, что там ее ждало немало других
опасностей, но теперь ей казалось,
