Васильев Владимир - Душа Чащобы
sf_fantasy Владимир Васильев Душа чащобы ru ru Roland ronaton@gmail.com FB Tools 2005-09-24 6457FF3E-6E81-4E56-8A62-B1C5A24B3D6D 1.0 Владимир Васильев
Душа чащобы
«Придется ехать через Черное», — подумал Выр с неудовольствием. Старый бор жители Тялшина и окрестных земель старались обходить стороной. Мрачновато там… Нечисть, опять же, пошаливает.
Кому охота голову в омут совать? Правда, кое-кто отваживался там хаживать, но только если не оставалось другого выхода. Вишена Пожарский, говорят, в одиночку Черное проходил не раз, да и побратимы его — Славута-дрегович, Боромир Непоседа, Похил — тоже там бывали и ничего, целехоньки.
Но Выр-то не ровня им. Побратимы — воины, меч им привычен. А Выр — простой охотник.
И приятель его, Рудошан, тоже охотник. Только и оружия, что пара ножей да луки со стрелами.
Впрочем, людей ни Выр, ни Рудошан, как раз не боялись, а против нечисти оружие тоже не особый помощник. Вот Тарус-чародей, наверное, прошел бы Черное насквозь играючи, даже не глядя по сторонам. Черти, поди, разбежались бы с визгом, только он появись.
Выр вздохнул. Телега, груженная ворохами шкурок, тихонько поскрипывала. Рудошан отпустил поводья и беспечно болтал ногами, даже орехи, стервец, щелкал.
Словно не в Черное им теперь дорога, а трактом, до самой Андоги, где путников больше, чем леших в лесу.
— Эй, друже, будь начеку, — посоветовал Выр. — В Черное въезжаем!
Угораздило же Мигу так разлиться! Не пройти нипочем, только бором, чтоб его…
— Да ладно, Выре, — отмахнулся Рудошан. — Не беги впереди телеги. Последнее время в Черном никто не пропадал.
— Потому что никто туда не совался, — проворчал Выр. — И Рыдоги вспомни — ведь никого не осталось, все селения обезлюдели.
— Где Рыдоги! — отмахнулся Рудошан. — Сколько дней топать.
Выр только вздохнул. На душе было муторно, и предчувствие навалилось какое-то нехорошее. Выровы предчувствия часто сбывались.
Чаща стиснула поросшую травой и побегами ольхи дорогу; крепкие ядреные сосны с непривычно темной корой и непривычно темной хвоей мрачно простирали к путникам корявые ветви. Воздух стал каким-то серым, словно и не в лесу.
Птичьи голоса остались где-то позади, а в Черном только тишина гулко звенела в ушах. Выр невольно передернул плечами.
Постепенно дорога превратилась в тропу, телега еле продиралась меж колючих веток, а конь то и дело пригибал голову и цеплял гривой хвою.
Рудошан догрыз орехи, выплюнул скорлупу и устроился в телеге поудобнее.
— Эй, Выр, лезь ко мне! — позвал он. Выр отрицательно помотал головой.
— Охота тебе ноги бить, — сокрушенно вздохнул Рудошан.
За очередным поворотом тропы конь стал, как вкопанный. Поперек пути лежала сухая сосна в несколько обхватов. Верхушка ее пряталась в переплетении обломанных крон; как рухнуло старое дерево на соседей, так и застыло, чуть не достигнув земли.
Человек ползком пробрался бы под мшистым стволом, но как быть с телегой и лошадью?
Выр хотел чертыхнуться, но вовремя вспомнил, что в таком месте имя нечистого лучше не произносить и только сплюнул с досады.
— Ну вот, приехали, — Рудошан соскочил с телеги, приблизился к преграде и задумчиво пнул ее сапогом. На тропу посыпалась сухая желтая хвоя.
— Чего делать-то будем? — спросил Выр несколько растерянно. Лесом никак ведь не объедешь…
— М-да… — протянул Рудошан. — Топор-то у меня есть, но сколько мы с такой орясиной возиться будем? До темноты никак не успеть.
Выр даже вздрогнул. Ночевать в Черном? Нет уж, лучше сразу лечь и помереть.
— Да чего ты смурной такой, — сердито сказа
