Васильев Владимир & Лукьяненко Сергей - Дневной Дозор (Фрагмент)
Владимир Васильев
Сергей Лукьяненко
ДНЕВНОЙ ДОЗОР
Любые совпадения имен, названий и событий являются случайными
и не имеют никаких аналогий с человеческой действительностью.
Данный текст запрещен к распространению, как порочащий дело Света.
Ночной Дозор.
Данный текст запрещен к распространению, как порочащий дело Тьмы.
Дневной Дозор.
Часть первая.
Посторонним вход разрешен.
Пролог.
Подъезд не внушал уважения. Кодовый замок - сломан и не работает, под
ногами - растоптанные окурки дешевых сигарет. Лифт исписан безграмотными
граффити, где слово "Спартак" встречается с той же частотой, как
нецензурная брань, кнопки прожжены сигаретами и заботливо залеплены
окаменевшей жвачкой.
И дверь в квартиру на четвертом этаже оказалась под стать подъезду.
Какой-то убогий, советских еще времен дерматин, дешевые алюминиевые
накладные цифры едва держащиеся на косо вкрученных шурупах.
Наташа на мгновение замешкалась, прежде чем нажать кнопку звонка.
Нелепо было на что-то надеяться, приходя сюда. Уж если сдурела до такой
степени, что решила прибегнуть к магии - то открой газету, включи
телевизор, послушай радио. Серьезные салоны, опытные экстрасенсы с
международными дипломами... Все равно - надувательство, понятное дело.
Но, по крайней мере, вокруг будет приятная обстановка, серьезные люди...
а не этот приют неудачников.
Она все-таки позвонила. Жалко было времени, затраченного на дорогу.
Несколько минут казалось, что квартира пуста. Потом послышались
торопливые шаги - характерные шаги спешащего человека, у которого с ног
сваливаются разношенные тапочки. На миг потемнел дешевый крошечный
глазок, потом лязгнул замок и дверь распахнулась.
- Ой, Наташа? Входи, входи...
Ей никогда не нравились люди, мгновенно переходящие на "ты". Нет, она
и сама предпочитала такое обращение, но хотя бы для порядка спросить
разрешение нужно?
А открывшая дверь женщина уже втягивала ее внутрь, бесцеремонно
схватив за руку - при этом с выражением такого искреннего гостеприимства
на немолодом, ярко накрашенном лице, что и возражать сил не было.
- Мне подруга сказала, что вы... - начала Наташа.
- Да, знаю, знаю милая, - замахала руками хозяйка. - Ой, да ты не
разувайся, я как раз убираться собиралась... или нет, сейчас тапочки
поищу.
Наташа, с трудом скрывая брезгливость, огляделась.
Не то, чтобы маленькая, но чудовищно захламленная прихожая. Лампочка
под потолком - тусклая, дай бог, если тридцать ватт, но и это не
скрывает общее убожество. На вешалке - горы одежды, даже зимняя шуба из
ондатры на радость моли. Отстающий от пола линолеум - невнятного серого
цвета. Давно, наверное, хозяйка собирается провести уборку.
- Тебя Наташа зовут, дочка? А меня Даша.
"Даша" была старшее ее лет на пятнадцать-двадцать. Как минимум. В
матери Наташе она действительно годилась, только от такой матери
удавиться захочется... Пухлая, с немытыми тусклыми волосами, с ярким, но
облезлым лаком на ногтях, в застиранном халате, разваливающихся тапочках
на босу ногу. На ногах ногти тоже поблескивали лаком - ну что за
вульгарность, господи!
- Вы - ворожея? - спросила Наташа. И мысленно крикнула "А я - дура!"
Даша закивала. Нагнулась, извлекая из сваленной в беспорядке горы
обуви резиновые тапочки. Самые идиотские из придуманных человечеством -
с множеством торчащим вовнутрь резиновых штырьков. Мечта йога. Часть
этих резиновых гвоздей давно отвалилась, что, впрочем, комфорта не
прибавляло.
- Обувайся! - радостно предложила Даша.
Словно загипнотизирова
