Васина Нина - Приданое Для Царевны-Лягушки
Нина Васина
Приданое для Царевны-лягушки
Анонс
В жизни Платона Омолова, богача, сибарита, холостяка, наступил черный
период. При неясных обстоятельствах умер его родной брат, держатель общака по
кличке Богомол. У него остались наследники — сыновья Веня и Федор. И вот эти
два племянничка поселяются в квартире Платона. К старшему, Федору, должно
перейти «дело» папаши после того, как ему исполнится двадцать один год. Но до
дня рождения еще надо дожить. Платон неожиданно привязался к шебут-ным братьям,
невзирая на то, что они втянули его в криминальные разборки. Но тут начинаются
чудеса! В его жизни появляется девочка-колдунья, этакая Царевна-лягушка. Она
поселяется в доме Платона в качестве жены Федора. Но даже эта прорицательница
не спасает Федю. Он погибает. Теперь унаследовать миллионы Богомола должен его
младший сын — Веня. Доживет ли он до этой поры? Платон не уверен...
Платон Матвеевич Омолов, добрейший до наивности человек, интеллигент,
умница и большой любитель женщин с подростковой хрупкостью тела, накануне всех
этих ужасных роковых событий провел приятный вечер в клубе Трубочников.
Уединившись своей компанией, шестеро мужчин обсуждали результаты
последнего лондонского аукциона, лениво поигрывали в покер, пили хорошее вино
и, естественно, курили трубки. Платон Матвеевич один не курил. Многие замечали
и обыгрывали иногда в каламбурах эту странность — лучший трубочник не курит. То
есть вообще. В тот вечер он, как всегда, не без удовольствия вдыхал дым от
табака, доставленного на днях контрабандой в питерский порт, удачно шутил и
выиграл некоторую сумму — не столь большую, чтобы испортить настроение
остальным трем игрокам. Самые молодые из шестерых — Юго-Запад и Северо-Восток —
не играли, спорили у камина об определении по одному только запаху марок
завезенных в клуб испанских вин.
— Вы сегодня совершенно в теме, Платон Матвеевич, — отложил карты
превосходящий Платона и по весу и по росту огромный и абсолютно лысый Юг
Иванович. Для него в клубе было заготовлено специальное кресло, на которое
никто другой, даже в отсутствие Юга Ивановича, садиться не смел.
Стоит заметить, что Платон Матвеевич единственный из шестерки пользовался
своим настоящим именем. Поскольку, как считали некоторые злопыхатели, Платон
Матвеевич попал в это место для избранных исключительно на правах лучшего
резчика по дереву — не более, так что же ему за надобность тогда придумывать
себе Ивановича. Хороший мастеровой должен озвучивать собственное имя.
— Чушь! — хмыкнул на это желчный Запад Иванович. — Ты резчик так себе, мне
в Амстердаме подарили непревзойденную по исполнению трубку. Вот от нее глаз не
отвести!
— Так что ж ты тогда не куришь ее? — поддел его Восток Иванович.
— Да неудобная она во рту, — купился Запад Иванович и сам первый
засмеялся, поняв, что проговорился.
И тут же все, мимоходом награждая мастера хвалебными эпитетами, в который
раз дружно согласились, что Платон Матвеевич Омолов создает не просто трубки, а
дополнение к удовольствию — этакую почти живую форму, каким-то чудом невероятно
приспосабливающуюся к конкретному лицу и подсказывающую самое естественное
положение ладони.
Платон Матвеевич, уже привыкший и почти не замечающий подобных хвалебных
речей, отстранился было взглядом на восхищенное разглядывание пляски огня в
камине, но был насильно возвращен в беседу. Север Иванович рассказал
поучительную историю о трубке, которую для него сработал Платон Матвеевич. Так
получилось, что дорогую вещиц
