Вильмонт Екатерина - Кино И Немцы
КИНО И НЕМЦЫ!
Екатерина ВИЛЬМОНТ
Анонс
«Кино и немцы!» Вроде бы совсем обычный Новый год, который люди так часто отмечают в теплом семейном кругу, вдруг превратился для Майи в кутерьму из событий и неожиданных встреч. И старт Новому году дал чужой ребенок, позвонивший в дверь ранним утром первого января, - настоящий новогодний подарок, с которым в жизнь героини пришли и новые друзья, и новая любовь...
«Бенбери умер!»
Оскар Уайльд. «Как важно быть серьезные»
- Майка, ты на Новый год опять в Питер? Тебе не надоело?
- Может, и надоело, но ты же знаешь, у меня там тетка, она одинокая, старая и мой приезд для нее - праздник, - вяло ответила Майя.
- А если для разнообразия тетка приедет к тебе в Москву?
- Ну что ты, ей тяжело, она старенькая.
- А я думала...
- Что ты думала? Очередного жениха мне нашла?
- Ну не то чтобы жениха, а все-таки... Просто у нас женщин в компании маловато.
- Надо же! Редкий случай! - улыбнулась Майя. - Обычно бывает наоборот.
- Ну ты же знаешь, я девушка нестандартная. Ты уже и билет купила?
- Конечно.
- Жалко. Ну ладно, вольному воля!
До этого разговора Майя не была уверена, что хочет в этом году в Питер, но, положив трубку, встала, оделась и поехала на вокзал, благо близко - пять остановок на троллейбусе.
У нее не было тетки в Питере, у нее вообще никого не было. Эту тетушку она придумала, чтобы не сидеть одной в праздники и не быть обузой в компаниях. Одинокая женщина в компании - это проблема.
Ее надо провожать, да и вообще... А так она всем говорила, что уезжает тридцатого, и не подходила к телефону, не высовывала носа из квартиры, а уезжала тридцать первого.
В вагоне поезда всегда находились люди, с которыми можно было встретить праздник, выпить бокал шампанского, поговорить... А утром выйти на Московском вокзале, вдохнуть сырой, холодный питерский воздух и отправиться гулять по любимым местам дивного города, отдыхая в кафе.
К вечеру она уставала так, что в поезде, везущем ее назад, в Москву, спала, как говорится, без задних ног. А утром с удовольствием возвращалась домой, в свою уютную однокомнатную квартиру, после питерской холодной бесприютности казавшуюся поистине упоитеьным гнездышком.
***
С Питером ее связывало многое. Ее мать была родом из Ленинграда и ездила туда каждый год. Впервые она взяла Майю с собой, когда девочке исполнилось шесть лет.
Они остановились в гостинице. Не в какой-нибудь, а в знаменитой «Астории», в громадном двухкомнатном номере со старинной мебелью и просторной ванной.
Все это поразило воображение маленькой девочки невиданной роскошью и ледяным холодом - в гостинице испортилось отопление, а номер был угловой, месяц - ноябрь, но одно из громадных окон было завешено портретом космонавта Николаева - город готовился к ноябрьским праздникам. Мама тогда смеялась, говорила, что теперь Андриян Николаев ее любимый мужчина, что он спасает их от окончательной гибели.
Действительно, в другом номере, где жил кто-то из маминых знакомых, было еще холоднее. В ресторане на завтрак Майя ела удивительно вкусную штуку - гурьевскую кашу. Ее подавали в металлической раскаленной сковородке. Под румяной корочкой были сухофрукты и манная каша.
А за соседним столиком завтракал пожилой иностранец. Он сидел в пальто - впрочем, все посетители были в пальто - и ел яйца всмятку. Казалось бы, подумаешь невидаль - яйца всмятку!
Но как он это делал! Ножичком срезал верхушку яйца одним движением, просто сносил ее, потом солил яйцо и мазал горчицей! Майя много раз пробовала так срезать верхушку, но
