Библиотека в кармане -русские авторы

         

Витицкий С - Поиск Предназначения


С. ВИТИЦКИЙ
ПОИСК ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ, ИЛИ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ ТЕОРЕМА ЭТИКИ
Три вопроса повторяются неизменно: что в человеке
является собственно человеческим? Как он приобрел это
человеческое? Как можно усилить в нем эту человеческую
сущность?
Дж.Брунер «Психология познания»
(Изд-во «Прогресс», Москва, 1977, стр. 387)
ОТ АВТОРА
У всех, без исключения, героев этой книги несколько прототипов. Черты этих
прототипов в каждом из героев перемешаны в достаточно произвольной пропорции. То
же можно сказать и о наиболее острых из описанных в книге ситуаций. Поэтому,
хотя многое и даже очень многое здесь – незамысловатая калька с реальности,
бессмысленно задаваться вопросами типа: «кто есть кто, что есть что, где и когда
именно?»
Большинство процитированных в книге «машинных» афоризмов взяты автором из
сборника «Компьютерные игры» (Лениздат, 1988). Автор пользуется случаем выразить
свою благодарность и восхищение создателям соответствующих программ для ЭВМ.
Милым друзьям моим, с которыми я сегодня -
чаще или реже, но – встречаюсь, и тем из них,
с которыми, может быть, не встречусь теперь
уже больше никогда.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. СЧАСТЛИВЫЙ МАЛЬЧИК
1
Вдруг наступает такой момент, когда ты ощущаешь потребность подвести итоги,
сказал тогда Станислав. И вовсе необязательно это случается с тобой на старости
лет… (Он испытывал приступ глубокомыслия). И необязательно тому должна быть
какая-то особая причина! Происходит вот что: некто, живущий внутри и обычно
занятый своими делами, вдруг отвлекается от этих дел и задумчиво произносит:
«Что же, сударь мой, кажется, нам пора подводить итоги…»
Виконт выслушал этот период благосклонно, хлюпнул трубкой и произнес:
«Покупаю. Записывай…» Но Станислав ничего записывать естественно не стал – он
прислушивался к своему внутреннему ощущению, понимая уже, что это –
предзнаменование. Ощущение постепенно пропадало, теряло остроту… определенность…
первоначальную свою свирепую многозначительность – ясную непреложность
счастливого стиха… Он так и не понял, какие, собственно, итоги понадобилось ему
вдруг подводить.
Это происходило в тысяча девятьсот семидесятом году, весной, в день, когда
Станиславу стукнуло тридцать семь. Точнее, вечером того дня, а еще точнее –
ночью, когда гости все уже разошлись, мама принялась прибирать посуду, а
Станислав вместе с другом своим Виктором Кикониным (по кличке Виконт) пошли
проветриться, а проветрившись, вознамерились еще немного посидеть – теперь уже у
Виконта.
Была бутылка розового «вин-де-масэ», был крепкий кофе со сливовым вареньем,
гитара тихонько звенела, и двое творцов, подлинных поэтов, двое кровных друзей,
почти братьев, осторожно и с чувством выводили:
На штурвале застыла рука,
Мачты срезал седой туман,
Тяжело на душе моряка,
Впереди только ветер и тьма…
Тяжело на душе моряка,
Впереди только ветер и тьма…
[Стихи коллективного автора: Красногоров
плюс Киконин, музыка – его же]
Почему-то Станиславу вспомнилось, что он неоднократно тонул. Собственно, он
тонул трижды. В первый раз – совсем маленьким, еще до войны, в каком-то пруду
Лесного парка. Мама сидела на бережку и разговаривала с тетей Лидой, а маленький
Слава плескался сначала на мелководье, а потом решил сходить вглубь. Сперва под
ногами было твердо, потом появился тоненький и противный слой ила, потом – что-
то вроде кирпичного поребрика, а потом не стало ничего. Плавать Слава не умел.
От страха он широко раскрыл глаза, увидел тусклый свет вверху, колышущуюся тьму
впереди и заб





Содержание раздела