Библиотека в кармане -русские авторы

         

Владимиров Виталий - Письмо Из-За Гроба


Виталий Владимиров
ПИСЬМО ИЗ-ЗА ГРОБА
"Судьба за мной присматривала в оба...
Я получала письма из-за гроба."
Мария Петровых
Она сидела на кухне и смотрела в окно, где май молодо сочился
пряными запахами клейкой листвы. Эта пора всегда будоражила ее, в
мареве весеннего пара дрожали миражи неизведанных дорог, ожида-
ние непредсказуемых встреч и предчувствия озорной шутки просто
так - от прилива сил, от желания нравиться и от уверенности, что так
оно и есть - всласть нахохотаться от незатейливой несуразицы, зара-
зить окружающих безудержностью бунтующих сил и оставить в них
ощущение, что такое настроение ее никогда не покидает, а искрится в
ней постоянно, как пузырьки в только что освобожденном от тугой
пробки шампанском.
Так всегда было весной.
Но не этой.
Не сейчас.
Сегодня то ли упадок давления, то ли вялость от нескончаемой
ночи, когда лежишь с закрытыми глазами и нет сна, нет и нет, рядом
омутом дрема, вроде грузишься в беспамятство, в сладкую слабость
отдохновения, но опять вспыхивает зарево возбуждения, какой-то
нелепицы, обиды - и вот уже серый рассвет, утро, солнце, весна, но
никакого желания или сил даже просто двигаться.
Хлопнула, открываясь, входная дверь, прогремела нижняя
створка почтового ящика, лязгнул, закрываясь, дверной замок.
Дочь в синем, застиранном до белесости, халатике, едва при-
крывающем толстые ляжки, тяжело вошла на кухню и встала, как
статуя командора, у стола.
- Ты можешь поднимать ноги и не шаркать, когда ходишь? -
спросила мать, не поворачивая седой в безжалостном свете дня голо-
вы.
- Мама! - трубным голосом сказала дочь. - Письмо. От него. Он
так и не оставил нас в покое.
Мать медленно взяла толстый конверт, склонила голову к пра-
вому плечу, наконец, тихо произнесла:
- Принеси мне очки, пожалуйста. И не заходи сюда.
"Не могу сказать тебе здравствуй, мертвые не здороваются, не го-
ворят, не дышат, они ушли и никогда не вернутся, ушел и я. Меня нет.
Ты мне как-то сказала, что все мужчины, которых ты бросала или
бросившие тебя, писали тебе, кто записку, кто письмо - не нарушу этой
традиции и я.
Бог тебе судья, не навестившая меня в больнице, не пришедшая
на мои похороны. Разве можем мы, мертвые, плохо говорить о живых,
если у вас, живых, не принято плохо говорить о нас. Да и нельзя гово-
рить плохо о тех, кто еще не отстрадал своего.
Не дай тебе судьбу споткнуться о больничный порог и еще дол-
го, иссякая, мучиться, остро ощущать, как быстро уходят силы на
борьбу с неизбежным, упорно не желая понять сколь безумна надеж-
да на чудо. Уж лучше сразу упасть в могилу небытия. Но тут уж как
кому дано...
Пишу тебе... впрочем, почему только тебе, пишу и себе одновре-
менно, единовременно, значит нам обоим, так мы опять едины в моем
иссякающем времени, а на что еще тратить остаток живой воды из
чаши своего бытия как не на то, чтобы понять и успокоиться перед
последним белым мгновением?
Только тебе я хотел рассказать ВСЕ. Как и сейчас...
Я вошел в твой дом, не ведая и не зная, что переступил невиди-
мый порог иного мира, где жизнь - не столько театр, сколь театральна,
ибо каждый персонаж твоего круга - и актер, и режиссер, и игрок, где
пружина действия взводится интригой, сплетенной несколькими фигу-
рами против одной, чтобы полноправно занимать свое место в про-
странстве и декорациях и заключить с только что побежденным новый
альянс против кого-то из своих бывших союзников.
Это я понял позже, когда уже было поздно, а тогда..
Арка здания - свод, чрез к





Содержание раздела