Войскунский Е & Лукодьянов И - Прощание На Берегу
Евгений Войскунский, Исай Лукодьянов
ПРОЩАНИЕ НА БЕРЕГУ
...Встречаются существования, как бы поставившие задачей заставить других
оглядываться на шорохи и загадочный шепот неисследованного.
Александр Грин
Белый дизель-электроход медленно приближался к скалистому берегу.
На палубе топтались пассажиры - веселые, хорошо одетые. Они
переговаривались, смеялись, предвкушая купание и отдых, и любовались
дельфинами, которые то и дело выпрыгивали из сине-зеленой воды.
Платонов ничем не отличался от курортников. Он подумал об этом и
усмехнулся своим невеселым мыслям.
Берега раздвинулись. "Федор Шаляпин", миновав клинок мыса, вошел в
широкую бухту. Сразу открылся город.
С любопытством глядел Платонов на живописно раскиданные по скалам
желтоватые дома и буйную тропическую зелень. Белый конус маяка на краю дамбы
был прочно впечатан в голубое небо. Над гаванью, над стеклянным кубом
морского вокзала, над черепичными кровлями домов дрожало марево знойного
дня.
"Ну, здравствуй, старина Кара-Бурун", - мысленно сказал наплывавшему
городу Платонов. Скажи он это вслух, приветствие могло бы прозвучать излишне
фамильярно, так как он прежде никогда не бывал в этом городе. Но мысль тем и
хороша, что никто ее не слышит.
Кара-Бурун был построен на месте древнего греческого поселения. Он знавал
времена расцвета, бурно наживаясь на заморской торговле, знал и упадок,
когда торговля хирела и фрахт перекочевывал в более удачливые портовые
города. Немыми свидетелями далеких времен высились над городом, на скалистых
холмах, полуразрушенные сторожевые башни - из их бойниц, нацеленных в море,
теперь выглядывали не мушкеты, а веселые ветки дикого орешника.
Кара-Бурун был неприступен с суши и трудно достижим с моря -
обстоятельство, сыгравшее немаловажную роль в дни героической обороны от
фашистского десанта во время Великой Отечественной войны.
Но уже давно не дымили крейсеры на рейде Кара-Буруна. Теперь его морской
порт посещали только пассажирские суда в курортный сезон, длившийся,
впрочем, добрых десять месяцев в году. Волны курортников скатывались в город
и, наскоро пощелкав фотоаппаратами и пожужжав кинокамерами, заполняли
электропоезда, которые уносили их в Халцедоновую бухту с ее прекрасными
пляжами, многоэтажными пансионатами, стекло-бетонными соляриями и аэрариями,
с десятками кафе и автоматов-закусочных,
В Кара-Буруне жили служащие районных учреждений, врачи, работники
курортного управления и фабрики сувениров. Значительную часть населения
города составляли отставные военные моряки, посвятившие свой досуг
разведению клубники и рыболовному спорту.
Кроме того, здесь жил Михаил Левицкий - племянник Платонова.
Своего племянника Платонов видел в последний раз лет тридцать назад.
Михаил был тогда еще совсем малышом. От покойной сестры Платонов знал, что
племянник сделался врачом и обосновался в Кара-Буруне. Больше он не знал
решительно ничего о своем единственном родственнике. Что он за человек?
Когда-то Янина, покойная сестра, говорила Платонову, что Михаил умный
мальчик. Но достаточно ли у него ума и такта, чтобы воздержаться от
назойливых расспросов? Ведь бывает ум головы и ум сердца. Платонов при
нынешних обстоятельствах предпочел бы второе.
"Федор Шаляпин" медленно подходил к стенке гавани, и Платонов видел
пеструю толпу встречающих. Где-то в толпе был и Михаил Левицкий - курортный
врач, сын Янины, умный мальчик.
Шумная компания парней и девушек с рюкзаками за плечами проталкивалась к
трапу сквозь плотную стен
