Волков Михаил - Сказки Для Самых
Волков Михаил
Сказки для самых
Раздвоение личности
Жил-был царь. Был он монарх, каких поискать, но, на беду,
страдал раздвоением личности. Большую часть времени он понимал,
что он царь, ходил и сидел по-царски и занимался государственными
делами или охотился. Но порой болезнь обострялась, и ему
представлялось, что он не царь, а царский конюх. Тогда он бежал на
конюшню, чистил там лошадей, задавал им корм, убирал навоз и
больше всего боялся, что его отругают или даже выгонят за
нерадивость. В принципе, никакого вреда от этого никому не было,
разве что настоящим конюхам становилось нехорошо при виде Его
Величества за таким занятием, и они разбегались кто куда.
Хуже было другое. Конюх, представлявший собой плод
воображения царя, тоже страдал раздвоением своей и без того
сомнительной личности. Порой ему казалось, что он - Чрезвычайный и
Полномочный Посол королевства Бандурия. То, что такого королевства
в реальности не существовало, ничуть его не беспокоило. Он ведь
точно знал, что оно есть, и помнил в подробностях его густые леса,
горную цепь со спящим вулканом, ласковое море, омывающее южное
побережье, полноводные реки, сытые деревни и богатые города,
соединенные торговыми путями, и среди них - величественную
столицу, в центре которой сверкает изумрудами и рубинами
королевский дворец под золотой крышей, и самого короля - мудрого,
справедливого, обожаемого своими поданными правителя, страдающего,
к величайшему сожалению, раздвоением личности.
Поэтому наш царь, находясь в образе конюха, не всегда
способен был удержаться сколько-нибудь продолжительное время в
основной ипостаси данного образа. Часто, не успев даже добежать до
конюшни, он внезапно переключался на конюхово alter ego, то есть,
на посла, тут же забывал о неубранном навозе и некормленных
лошадях и спешил вручить царю - настоящему, естественно -
верительные грамоты короля Бандурии. Грамот этих, по понятной
причине, он найти нигде не мог и приходил в ужас при мысли о
предстоящем дипломатическом позоре. Он плохо представлял себе,
как, глядя своему королю в глаза, сообщит ему, что он,
Чрезвычайный и Полномочный, потерял где-то верительные грамоты.
Дескать, простите, ваше Величество, я больше так не буду, дайте
мне новые. Тем более, что король Бандурии может в этот момент
находиться под влиянием своей альтернативной личности - людоеда с
острова Даймацу (такого острова не существует, но королю на это
наплевать), - и тогда бедному дипломату особенно не поздоровится.
Когда посол Бандурии сидел тихо и не всплывал из глубин
царской психики, царю жилось гораздо легче, так как все его
проблемы ограничивались конюшней. Но изредка царские заботы
просачивались извне в его конюхово сознание, и тогда царь тайком
пробирался в свои покои, чтобы заняться государственными делами.
По дороге он, чувствуя себя конюхом, боялся всех и вся, начиная с
младшего лакея и кончая настоящим царем. При этом ему
представлялось, что царь куда-то спрятался и отлынивает от работы,
что, строго говоря, было чистейшей правдой. Дела же
государственные не терпели отлагательства, и у конюха не было
другого выхода, кроме как, по возможности, заменить царя, что он и
делал, проявляя при этом немалое мужество. Государственные дела
всегда лежали во втором ящике ночного столика, и найти их мог даже
конюх, особенно такой, который до этого бывал царем. Он доставал
их, занимался ими примерно четверть часа, поминутно озираясь,
затем совал обратно в ящик и с облегчением убегал к с
