Библиотека в кармане -русские авторы

         

Володихин Дмитрий - Бургундское Вино, Миланская Сталь, Брабантские Кружева.


nonf_criticism Дмитрий Володихин Игорь Черный Бургундское вино, миланская сталь, брабантские кружева... ru ru Roland ronaton@gmail.com FB Tools 2006-02-14 OCR Хас 7531A2CA-2A42-4780-9141-4D5B96F25665 1.0 Дмитрий Володихин, Игорь Чёрный
Бургундское вино, миланская сталь, брабантские кружева...
Исторический антураж в отечественной фэнтези
Отечественная фэнтези как самостоятельный тип фантастики родилась совсем недавно, в первой половине 90-х прошлого века. Конечно, и до этого в русской литературе можно было встретить произведения, имевшие некоторые признаки фэнтезийности, но тяготевшие скорее либо к НФ, либо к основному потоку. В пестрый калейдоскоп «предфэнтезистов» входят как Валерий Брюсов с Михаилом Булгаковым, так и Владимир Орлов, и Яков Голосовкер, и Евгений Богат, и Ольга Ларионова, и Людмила Козинец…
В начале 90-х наша новорожденная фэнтези отказалась от своих естественных корней и пустила новые, в совершенно иных направлениях. Подавляющее большинство фэнтезийных романов как десять лет назад строилось, так и по сей день строится по канонам, выработанным в англосаксонской литературе.

Меньший по объему, но сравнительно «крепкий» лагерь составляют те, кто пишет «славяно-киевскую» фэнтези, так или иначе идейно соединенную с древнерусским язычеством. Кто-то решил опереться в литературных исканиях на христианство (например, Александр Мазин), но таких сравнительно мало, поскольку фантасты, идущие в этом направлении, рано или поздно почти в полном составе сворачивают на тропу мистической (сакральной) фантастики, оставляя фэнтези с его преобладающим магизмом. Наконец, базой для создания фэнтезийных романов в немалой степени служит романтическая литература XIX—начала XX столетий. А то и вовсе беллетризация полигонных ролевых игр, компьютерных игрушек…,
Если прежде ученые мужи со всей основательностью искали почву для той или иной мощной ветви фэнтези в высокоразвитых мифологических системах (и были правы), то со второй половины 90-х стало ясно, что материалом для произведений в этом секторе фантастики может служить все что угодно. Прежде нам приходилось слышать: если в основе непонятно что, значит, скорее всего «кельтский» колорит, пусть и разбавленный семь раз.

А теперь даже не скажешь, что разбавляли: возможно, «Хронику времен короля Карла IX» пополам с игрой «Цивилизация» или каким-нибудь «Копьем драконьим». Центр тяжести давно сместился с мифологии и монументальных религиозно-философских зданий на романтическую литературу, виртуальную реальность, на ту же фэнтези, только написанную раньше и к настоящему времени ставшую классической.
Современная российская фэнтези массова, а значит, всеядна. Соответственно, происходит процесс неоправданной девальвации антуража: декорации становятся все более условными, все более бесплотными, все менее связанными с чем-либо, помимо пребывающей в мозгу автора каши из романов, фильмов, компьютерных игр, а также научно-популярных изданий разного качества.

Фэнтезийный мир в большинстве случаев накладывается несколькими широкими мазками или просто дюжиной аляповатых табличек: «замок», «харчевня», «храм», «порт», «лесная дорога»… Узнаешь, читатель? Вроде узнаешь… ну и поехали дальше.

Мир не столько создается, сколько обозначается все с большей и большей неопределенностью. Это прямо ведет к измельчанию фэнтези. Тут вот ведь какой парадокс: чем строже и основательнее задана система кодов фэнтезийного мира в религиозном, эстетическом, бытовом смысле, тем более масштабные этические и философские проблемы мож





Содержание раздела