Гаев Иван - Тушканчики Обитатели
Ганс (Иван Гаев)
ТУШКАЧИКИ ОБИТАТЕЛИ
Часть I
... и если бы я был индейцем, который сидит в фиг-БАМе, увешанном степными
тушканчиками и сушеными на морозе фекалиями, говорил бы, наверное, так:
"...на коленях у меня лежала книга, написанная человеком с огненными
глазами... Ложная мудрость мерцает и тлеет пред солнцем бессмертным ума. Хе-хе.
Говорил я: "Мама! Мама!! Что мы будем делать?!" Прошло месяца два. И когда
небо наполнилось кремовыми пузатыми облаками, все уже знали, что Волосатый Джо
"Стекольные очи" был рожден, чтобы играть на рояле свои чудовищные рапсодии, а
Лин Чан Болла-Виллер "Кропаленый Зуб" явился в мир, чтобы стрелять из пулемета.
Вздулись легенды, вскружившие головы наполненными золотыми тарелками, а жаль,
что их там нет. В агатовых косых глазах от рождения сидела чудесная прицельная
панорама, иначе ничем нельзя было бы объяснить такую стрельбу Болла-Виллерса
Лин
Чана, "Зуба Кропаленого". Он резал бледнолицых, как баба жнет хлеб. Ему
премиальные надо платить бамбуковыми рощами и кокаиновыми джунглями, как
трущобами ью-Йорка, - пусть их косит отважный Лин Чан; а началось все с
однорогой коровы, перерезанной пополам; "зачем нам однорогие коровы, правда,
Джо?" - говорил я.
Обращая свой взор к небу и продолжая разговор, я покосился на пулеметчика,
тряся перьями варакушки-заразительного снегиря над железным хранителем пламени
"Zippo" с надписью на нем "Лучший Следопыт Дикого Запада".
- Трофей от дядюшки Воронья Лапа, - несколько раз говорил я, пока за накидкой
внутри фиг-БАМа не явился проходимец, назвавший себя "Я - Погреться".
Я спросил его:
- Чего надобно, путник Погреться? У тебя есть табак?
Он ответил:
- Я не курю.
Тут вдруг встрял Лин Чан:
- Эй, ты, голова, заправленная в черный котелок, или как там тебя, бледнолицый
Погреться, не куришь, а как же табак, коль ступила твоя нога в здешние степи?
Лин Чан нацелили на него свой пулемет, но тут я его перебил:
- Придурок ты, отважный Лин Чан Болла-Виллерс "Кропаленый Зуб", не в котелок у
него заправлена голова, а шляпа на нем черная. Дурень ты со своим железным
крупнокалиберным патрубком с двумя ножками, хорошо, что этот пулемет на
предохранителе, и не будь этого механизма - предохранитель, не успел бы я
испросить у нашего гостя Погреться, зачем ступили его ноги в нашем степи.
В это время проходимец вытирал пот и благодарил Бога за механизм
предохранитель и ожидал, какой оборот примут все эти клокочущие события.
Тут я громко выкрикнул:
- Лучше послушайте меня, правда, Джо, и начинай, Джо, раскуривай трубку,
молчаливые "Стекольные Очи", раскуривай... Hа тебе хранителя огня "Zippo" и
слушайте!
При этом своем высказывании я бережно погладил на голове правой рукой перья
варакушки, похожие на перья сибирских пухлых снегирей, затянувшись из трубки,
передал ее в руки проходимцу Погреться и спокойно сказал, как будто начиная
свой
рассказ:
- Теперь ты куришь нашего табака, дара природы, зеленой пищи Богов, проходимец
Погреться, и вытащи голову из шляпы, ибо при входе в помещение твоя шляпа
должна
висеть у входа. Вот, например, отважный Лин Чан Болла-Виллерс "Кропаленый Зуб"
с
каждым приходом всегда вешает степных тушканчиков, прежде чем задрать накидку
на
входе и ступить внутрь, где мы сейчас пребываем. Соизволь же, милый Погреться,
сделать точно так же.
- Что, повешать тушканчиков? - спросил проходимец, пока еще заправленный в
шляпу.
- Да нет же, слушай внимательно, наш гость со странным именем Погреться,
просто повесь шляпк
