Гацунаев Николай - Под Парусами Вымысла
НИКОЛАЙ КОНСТАНТИНОВИЧ ГАЦУНАЕВ
ПОД ПАРУСАМИ ВЫМЫСЛА
Николай Гацунаев - писатель четко определившегося облика.
Разнообразны его человеческие пристрастия и художнические
симпатии, многоцветна палитра его изобразительных и повест-
вовательных приемов, изобретательна и чревата неожиданностя-
ми жанровая стратегия. Вместе с тем он производит на читате-
ля - чем дальше, тем больше, - устойчивое впечатление: что
мол это человек одной раз и навсегда любви, одного принятого
курса, одной манящей звезды, одной веры. Человек, на которо-
го можно положиться и который оправдает ваши надежды.
Разумеется, мы говорим здесь прежде всего о чертах писа-
тельской личности, а не о том, каков Гацунаев в частной жиз-
ни (хотя очень часто творческая индивидуальность напрямую
отражает и продолжает обычные, нетворческие качества). Так
вот - характернейшая черта писателя Гацунаева - постоянство
Главного Жанра и Главных Идеалов. Руководствуясь убеждением,
что мир держится на преданности людей друг другу, родной
стране, родной земле, Гацунаев утверждает эту свою "руково-
дящую" идею посредством смелых гипотез, относящихся преиму-
щественно к научной фантастике.
И не всякая научная фантастика его устраивает. Меньше
всего он технократ, занятый обкаткой неких прикладных изоб-
ретений или схоластических концепций. Если уж подбирать ему
конкретную узкую специальность в огромном департаменте науч-
ной фантастики, то справедливее всего будет остановиться на
кресле философа. В главных своих произведениях, таких, как
роман "Звездный скиталец", повести "Экспресс "Надежда", "Не
оброни яблоко" писатель размышляет над такой сложнейшей ми-
ровоззренческой категорией, как время с его многочисленными
вероятностями, моральными, идеологическими, экономическими,
экологическими проекциями.
Как правило, время врывается в научную фантастику не
только на больших скоростях, но и на крутых виражах: его
разворачивают, как гоночную машину при смене направлений,
его поворачивают вспять, его засылают далеко вперед... И
оказывается, что эксперименты со временем могут быть чрезвы-
чайно плодотворными.
Не будем утверждать, будто именно Гацунаев первым отпра-
вился путешествовать во времени, со временем, верхом на вре-
мени. Путешествие во времени - фантастический мотив, полу-
чивший в литературе чрезвычайно большое распространение. В
отличие от многих других сюжетных условий, от других исход-
ных "дано" и "требуется доказать", этот мотив открывает пе-
ред писателем поистине безграничные перспективы раздумий над
вопросами, обладающими вечной, нестареющей злободневностью.
Назову только некоторые произведения из числа тех, в которых
острый, приключенческий, научно-фантастический замысел соче-
тается с отнюдь не беллетристической глубиной в постижении
действительности.
Итак, вспомним, что к экспериментированию со временем об-
ращались такие признанные классики мировой литературы, как
Марк Твен ("Янки при дворе короля Артура"), О. Генри ("Доро-
ги, которые мы выбираем"), Джек Лондон ("Межзвездные путе-
шественники"), Герберт Уэллс ("Машина времени"). Вспомним,
что парадоксы времени исследовали корифеи современного науч-
нофантастического романа: Рей Брэдбери ("И грянул гром"),
Айзек Азимов ("Конец вечности"), братья Стругацкие ("Трудно
быть богом"). Этот список можно было бы и продолжить, упомя-
нув других представителей "сайенс фикшен" XX века.
Вспомним наконец, что эффекты времени в той или иной мере
используются - не могут не использовать
