Геворкян Эдуард - Прагматическая Санкция
Э.Геворкян
Прагматическая санкция
"Он все шагал и шагал, совершая свой дальний путь, и не мог повернуть
назад. Впереди виднелись какие-то странные силуэты...
Один раз судорожным усилием ему удалось обернуться.
Сзади смутно виднелась бредущая по дороге фигура, а за ней
внезапно возникла еще одна... и еще одна... и еще..."
А. Бестер "Звездочка светлая, звездочка ранняя"
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА :
Александр Батов - тридцатипятилетний шатен, склонен к полноте, немного
близорук, работает в университете, живет в типовой двухкомнатной квартире с
видом на индустриальный пейзаж, слегка облагороженный растительностью.
Серафима Батова - жена его, несколько моложе Батова, брюнетка, тонкие
черты лица, дизайнер.
Сергей Филонов - приятель Батова, одноклассник, художник.
Евангелина - студентка Батова, ярко-рыжая, стройная, крепкая девушка.
Д з е н и с - высокий, голубоглазый, совершенно лысый мужчина лет
пятидесяти.
Анна Павловна - соседка Батовых по лестничной площадке.
Преподавательница языка и литературы. Пенсионерка. Опрятная сухощавая
женщина.
Доминик - студент Батова, житель одной из латиноамериканских стран.
Аршак Змрян - очень далекий родственник Батова, коренастый
предпенсионного возраста мужчина.
Мечников - представитель жилищно-эксплуатационной конторы, пенсионер.
Действие происходит в квартире Батовых, на лестничной площадке, а
также в других местах. Время действия - наши дни.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Картина первая
Со вкусом обставленная квартира Батовых. Стенка, диван, кресла,
проигрыватель. Телевизора, впрочем, нет. На стенах - несколько картин,
темные тона, едва заметные лица... Серафима Батова сидит на резной,
стилизованной под старину табуретке. Александр Батов доедает ужин.
Батов. Спасибо, дорогая, было очень вкусно!
Батова. Мясо я пережарила...
Батов. Да нет, вполне...
Собирает посуду, уносит, возвращается.
Батова. Что-то у вас сегодня затянулось... Опять Благовестов три часа
распинался?
Батов. Хуже! Выпустили его аспирантов. Три штуки. Один другого
дремучее! Народ молча зверел...
Батова. А ты что?
Батов. Что - я? Ругался последними словами. Молча... Бурлил, так
сказать, нутром, оглядывая кислые физиономии братьев и сестер по кафедре.
Размышлял, что получится, если голову шефа засеять одуванчиками.
Батова. А-а-а...
Батов. Брось, у самого в печенках сидит. Куда я уйду? У нас тихо,
спокойно, как в катафалке. Вот, скоро еще сборник кафедральный выйдет, а
там и монографии сподоблюсь... Булькаем помаленьку.
Батова. Маркизов сегодня звонил, просил срочно с ним связаться.
Батов. Вот оно что! А я то думаю, с чего это ты... Маркизов, конечно,
орел! Но идти к нему завлабом - пардон! Он сам пахарь и людей запахивает...
Батова. Двадцать минут по прямой! На пятьдесят рэ больше...
Батов смеется, подходит к жене и легонько встряхивает ее за плечи,
затем садится, развалясь, на диване.
Батов. Ты - змея-искусительница. И Маркизов тоже змей. Соблазнители...
Нет, я все-таки привык к нашей благодати келейной. Лишний полтинник на
переводах всегда заработаю. Или вот учеников наберу, скоро начнут бегать,
искать репетиторов...
Батова. Только не это! Надоели дебилы с невротическими родителями. У
меня от них живот пучит.
Батов. Ну и ладно. Меня самого от них тошнит. Как я тогда чуть не влип
с этими арбузами... Лучше я рефератов наберу, мне обещали...
Батова. На дачу мы завтра, наверное, не поедем. Дождь надолго зарядил,
и ветер какой! Вон бабке зонтик вывернуло...
В этом году лета почти не было. Август, а яблок
