Глазков Юрий - Школа
Юрий Николаевич ГЛАЗКОВ
ШКОЛА
Школа была просто изумительная. В большом красивом парке люди
построили огромный дворец - дворец для молодежи. Десятки тысяч молодых
людей учились здесь различному ремеслу, порой создавая такие произведения
своего нехитрого искусства, что взрослые только разводили руками,
удивляясь и восхищаясь. Воспитанники школы умели петь, сочинять музыку,
ваять скульптуры, писать портреты, ткать ткань, лить металл, точить
детали, управлять самолетом, лазерным лучом, создавать умные вычислители,
лечить людей и животных... Они готовились жить и работать в обществе,
давшем им жизнь; они любили людей и хотели, чтобы они были еще счастливее.
Они были будущим...
Орналдо бежал последний круг по большому стадиону, впереди никого не
было, ни одной взмокшей спины.
"Я первый, я сильнее всех, я самый быстрый, я ветер", - стучало в его
висках.
Орналдо пересек финишную черту и сбавил темп бега, постепенно
переходя на быстрый шаг, а потом и размеренную ходьбу.
"Надо помочь Хосе, Ласару, Ампару, они не расслабляют ногу, теряют
скорость и тратят много сил", - решил он.
- Орналдо, ты будешь самым быстрым бегуном мира, ты будешь добрым
ветром. - Хосе, переводя дыхание после бега, подошел к нему и крепко пожал
руку.
- Да, я пробовал быть ветром, мне нравится мчаться над землей и
океаном, взвиваться ввысь, забираться в горы, вихрем врываться в ущелья,
поднимать самолеты, воздушные шары, планеры.
Но сердце мое там, в лесу, среди моих друзей - птиц, антилоп,
попугаев. Я родился в лесу, отец мой охотник и хочет, чтобы я тоже стал
охотником, и я хочу этого. Тогда вместе со своим любимцем рыжим псом Гаври
я буду помощником леса и его жителей.
- Но, Орналдо, охотник должен и убивать, - тихо сказал подошедший
Ласару, - а это не все могут, далеко не все. Сможешь ли ты? Хоть это и
звери, но все-таки это и убийство!
- Я проверю себя, обязательно проверю.
- Пошли, друзья, сегодня день выбора профессии.
- Кто-нибудь заявил сегодня тест? - Орналдо говорил размеренно,
словно и не бежал только что.
- Я заявила, - Ампара улыбалась молодым людям, - я сегодня работаю у
мартена, меня тянет кипящий металл, и я его, по-моему, очень хорошо
понимаю, чувствую.
- Но ведь это тяжело, Ампара.
- Нет, это прекрасно, это как музыка, бурная, полная жизни музыка,
зовущая, манящая. Металл льется тугими струями, принимая причудливые
формы, круговороты, это кипящий, тяжелый океан. В нем будущая сила, мощь,
я это чувствую, вижу. А разве я сегодня одна заявила тест?
- Я тоже заявил!
- И я!
- И я!
Они разошлись по тест-классам. Ампара заняла место за пультом
управления плавкой. Тяжелая руда падала в шахту, нагромождаясь высокой
горой, из которой вскоре потечет бурная желтая река расплавленного
металла. Ампара ощущала, как нагревается руда, как она становится
пластичной пластилиновой массой, как миллиметр за миллиметром оседает
громадина каменной горы... Вот первые капли металла просочились сквозь
глыбы руды и, соединяясь с другими, устремились вниз пока еще тонким
ручейком. Один ручеек, второй, третий, и уже широкий поток обозначил русло
реки, истощая могучую гору. Река превратилась в озеро, а остатки рудной
горы в остров, потом в островок, растаявший тут же на глазах в кипящем
вулкане клокочущего металла. Ампара жила металлом, текла с ним вместе
ручьями, кипела расплавленной лавой.
"Пора, пора дать мне волю, пора, я уже могу стать самолетом,
автомобилем, трактором, поршнем мощного двигателя, якорной цепью... я
нужна
