Библиотека в кармане -русские авторы

         

Горький Максим - Коновалов


А.ГОРЬКИЙ
КОНОВАЛОВ
Рассеянно пробегая глазами газетный лист, я встретил фамилию -
Коновалов и, заинтересованный ею, прочитал следующее:
"Вчера ночью, в 3-й камере местного тюремного замка, повесился на
отдушине печи мещанин города Мурома Александр Иванович Коновалов, 40 лет.
Самоубийца был арестован в Пскове за бродяжничество и пересылался этапным
порядком на родину. По отзыву тюремного начальства, это был человек всегда
тихий, молчаливый и задумчивый. Причиной, побудившей Коновалова к
самоубийству, как заключил тюремный доктор, следует считать меланхолию".
Я прочитал эту краткую заметку и подумал, что мне, может быть, удастся
несколько яснее осветить причину, побудившую этого задумчивого человека
уйти из жизни, - я знал его. Пожалуй, я даже и не вправе промолчать о нем:
это был славный малый, а их не часто встречаешь на жизненном пути.
... Мне было восемнадцать лет, когда я встретил Коновалова. В то время
я работал в хлебопекарне как "подручный" пекаря. Пекарь был солдат из
"музыкальной команды", он страшно пил водку, часто портил тесто и, пьяный,
любил наигрывать на губах и выбивать пальцами на чем попало различные
пьесы. Когда хозяин пекарни делал ему внушения за испорченный или
опоздавший к утру товар, он бесился, ругал хозяина беспощадно и при этом
всегда указывал ему на свой музыкальный талант.
- Передержал тесто! - кричал он, оттопыривая свои рыжие, длинные усы,
шлепая губами, толстыми и всегда почему-то мокрыми. - Корка сгорела! Хлеб
сырой! Ах ты, черт тебя возьми, косоглазая кикимора! Да разве я для этой
работы родился на свет? Будь ты анафема с твоей работой, я - музыкант!
Понял? Я - бывало, альт запьет - на альте играю; гобой под арестом - в
гобой дую; корнет-а-пистон хворает - кто его может заменить? Я!
Тим-тар-рам-да-дди! А ты - м-мужик, кацап! Давай расчет.
А хозяин, сырой и пухлый человек, с разноцветными глазами и
женоподобным лицом, колыхая животом, топал по полу короткими толстыми
ногами и визгливым голосом вопил:
- Губитель! Разоритель! Христопродавец Иуда! - Растопырив короткие
пальцы, он воздевал руки к небу и вдруг громко, голосом, резавшим уши,
возглашал: - А ежели я тебя за бунт в полицию?
- Слугу царя и отечества в полицию? - ревел солдат и уже лез на
хозяина с кулаками. Тот уходил, отплевываясь и взволнованно сопя. Это все,
что он мог сделать, - было лето, время, когда в приволжском городе трудно
найти хорошего пекаря.
Такие сцены разыгрывались почти ежедневно. Солдат пил, портил тесто и
играл разные марши и вальсы или "нумера", как он говорил, хозяин скрежетал
зубами, а мне, в силу этого, приходилось работать за двоих.
И я был весьма обрадован, когда однажды между хозяином и солдатом
разыгралась такая сцена.
- Ну, солдат, - сказал хозяин, появляясь в пекарне с лицом сияющим и
довольным и с глазками, сверкавшими
ехидной улыбкой, - ну, солдат, оттопыривай губы и играй походный марш!
- Чего еще?! - мрачно сказал солдат, лежавший на ларе с тестом и, по
обыкновению, полупьяный.
- В поход собирайся! - ликовал хозяин.
- Куда? - спросил солдат, спуская с ларя ноги и чувствуя что-то
недоброе.
- Куда хочешь...
- Это как понимать? - запальчиво крикнул солдат.
- А так и понимай, что больше я тебя держать не стану. Получи расчет и
на все четыре стороны - марш!
Солдат привык чувствовать свою силу и безвыходность положения хозяина,
заявление последнего несколько отрезвило его: он понимал, как трудно ему с
его плохим знанием ремесла найти себе место.
- Ну, это ты вреш





Содержание раздела