Библиотека в кармане -русские авторы

         

Гравицкий Алексей - Очень Грустная Сказка


Алексей Гравицкий (Нечто)
Очень грустная сказка
Человек проснулся с явной червоточиной в душе. Обычно все горести и
проблемы перемалывались за ночь и с утра он вставал если и не совсем
бодрый, то по крайней мере в сносном расположении духа. В этот день он,
что называется, встал не с той ноги. Все было не так: солнце пряталось за
тучи; на улице был мороз, который он на дух не переносил; смертельно
хотелось спать и ко всему внутри сидело нечто разозленное и хмурое.
Он встал с кровати, пошел в ванную комнату и попытался включить воду,
но кран болезненно захрипел, пару раз плюнул ржавой жижей и, шипя, забился
в судорогах.
- Мать твою, - пробормотал человек, выключил кран и пошел к телефону.
Он долго искал нужный номер, но так и не нашел. На букву "Д" в записной
книжке не значился ни ДЕЗ, ни диспетчер. Он посмотрел на "Ж", но ЖЭК тоже
не нашел.
- Черт! А ведь был телефон.
Он поднялся, вышел на лестничную клетку и позвонил в соседнюю квартиру.
За массивной железной дверью что-то долго шебуршилось, его пристально
изучали, рассматривали в стереоскопический глазок.
- Вась, открой, - не выдержал он. - Это я - сосед.
Дверь открылась, Вася приклеил себе на рожу кривую улыбку, заговорил
нехотя:
- Привет. Чего случилось? Да ты заходи, хм... не стесняйся.
- Не, спасибо, Вась. Я на момент. У тебя вода есть?
Вася выдохнул с неимоверным облегчением, даже развеселился:
- Нет. Если в кране нет воды, значит выпили жиды. Ха-ха!
- Ты не звонил в ДЕЗ? У тебя их телефон есть? - проглотил он
затасканную остроту.
- Звонил.
- И чего?
- Сказали, что авария, что исправляют.
- Знакомая песня. Слушай, дай телефончик.
- Пожалуйста. Пиши.
Он записал, попрощался с соседом, вернулся в свою квартиру и набрал
номер:
- Диспетчер. Говорите, - донеслось безразличное из трубки.
- Дом тридцать пять, корпус два по улице маршала Устинова. Воды нет.
- Авария. Исправляем.
- А когда...
Он смолк на полуслове, в трубке мерзко пищали короткие гудки.
- А, чтоб вас! - разозлился он и яростно стал накручивать диск
телефонного аппарата. Он долго ждал, но трубку на той стороне провода так
никто и не поднял.
- Чтоб вас, - повторил он зло и пошел умываться водой из чайника. Пока
брился трясущейся рукой, полоснул бритвой по подбородку. Долго матерился,
потом смыл с рожи мыло и кровь, заглянул в зеркало. На него, такого
чистого, умного, красивого и жизнерадостного, из зеркала смотрел хмурый,
уставший мужик с черными мешками под покрасневшими глазами. Можно конечно
сослаться на вчерашнюю дрянную, разбавленную водку, которую купил в супер
маркете, как супер качественную, но он-то знает, что рожа такая не от
водки, которую почти не пьет, а от жизни собачьей.
Он грустно глянул на хмурого мужика в зеркале, вытер с порезанного
хрюсла кровяк и потопал на кухню. Воды в чайнике не осталось ни капли, а
кран по прежнему плевался. Эхе-хе.
Заглонул всухомятку бутерброд: засохший сыр на черством хлебе. Оделся и
вышел на улицу.
Сорок минут проторчал на автобусной остановке, тяжело впихнулся в
битком набитый автобус, протиснулся поглубже и замер, сдавленный толпой.
На следующей остановке его понесло к выходу. Он вцепился в поручень,
морщился, когда ему привычно промаршировали по ногам. Потом в двери
автобуса хлынула толпа и понесла его в обратную сторону. Автобус с трудом
сдвинулся с места и медленно, как замерзшая черепаха, пополз вдоль
тротуара.
Его грубо пихнули в спину, если б не зажало в тисках толпы, то
обязательно бы грохнулся на пол.
- Чег





Содержание раздела