Грешнов Михаил - Год, Который Не Пришел К Людям
Грешнов Михаил Николаевич
ГОД, КОТОРЫЙ НЕ ПРИШЕЛ К ЛЮДЯМ
Я не хотел рассказывать эту историю. Но я стар, мне не-
долго тянуть, и, - кроме меня, никто не расскажет людям, как
от них ушел год. Вернее, не пришел к ним - сгорел, подобно
метеориту, не коснувшемуся земли.
Никто этого не заметил, кроме атомных часов - эталона.
Они отметили после тысяча девятьсот девяносто пятого года
тысяча девятьсот девяносто седьмой. Но комиссия, следившая
по часам за ходом времени, посчитала, что механизм испортил-
ся, и заменила часы новыми. Факт этот не был даже опублико-
ван...
Ничего не случилось особенного. В суете новогодних празд-
неств и карнавалов, в комнатах, полуосвещенных телеэкранами,
у мартенов и на пограничных постах миг, когда старый год
сменился новым, прошел почти незамеченным: кто-то затяжнее
зевнул, у кого-то слишком долго опускались ресницы - и пусть
себе. Правда, в этот миг скончался президент АБИ - Ассоциа-
ции биологических исследований.
Но ведь каждую секунду на планете умирает несколько чело-
век...
Никто ничего не заметил, и очень трудно убедить теперь -
да и тогда убедить было бы нелегко, что произошло событие
фантастическое.
Я работал на метеоспутнике, следил за "Стеллой" - тайфу-
ном дают милые женские имена. "Стелла" зародилась к югу от
Алеутов, двигалась на Курилы. Какое-то время я шел над ней,
передавал данные о направлении, скорости. Поглядывал на ча-
сы-тоже готовился встретить праздник. "Алло!" - проверил ка-
налы связи: меня должны были поздравить. За работой - и за
часами - проглядел неисправность: вышла из строя система по-
догрева кабины и спутника в целом. Температуру почувствовал
кожей, и когда взглянул на термометры - столбики показывали
пятьдесят градусов. Пока возился - безуспешно, - пытаясь
устранить неисправность, температура поднялась до шестидеся-
ти. "Как в Каракумах!" - сообщил на базу. Оттуда последовали
советы, что и как делать. Сделал - не помогло. Ртутные стол-
бики браво росли, и тогда мне дали команду: "Катапультируй-
ся!"
Меня вышвырнуло в тот момент, когда спутник взорвался.
Обломком повредило на скафандре спусковые ракеты - включило
искру. Ракеты рванули свечой, и, когда горючее выгорело, я
пошел вниз как камень. "Конец. Вот и конец..." Две-три мину-
ты, и из меня будет - чирк! - светлая полоса. Кто-то среди
ротозеев внизу воскликнет: "Метеорит! Как красиво!" Это я...
метеорит.
Но кончилось по-другому - иначе я не излагал бы этот
рассказ.
Внизу появилось крыло-треугольник - из тех, что в конце
века заменили фюзеляжные самолеты. Появилось внезапно, из
ничего, - любой спутник, лабораторию я заметил бы издали.
Крыло меня озадачило не только внезапным появлением. Я мог
врезаться в него по пути, и эта возможность обрадовала меня
не больше первой: сгореть или расплющиться. Однако скорость
падения замедлилась, траектория изменилась, и спустя считан-
ные секунды, когда я был над крылом, на его плоскости откры-
лась воронка и, словно вихрем, скрутив по рукам и ногам, ме-
ня втянуло в нее.
Удивиться я не успел. Удивление придет позже. Меня всоса-
ло в воронку, бросило в темноту.
Но свет вспыхнул. Я стоял в тесной металлической коробке,
как в лифте. Створки двери раздвинулись, открыв коридор.
- Пройдите! - сказали мне.
Я сделал по коридору несколько шагов.
- Снимите скафандр.
Кто говорил, я не видел: в коридоре никого не было. Дина-
мика тоже не было, но я мог его просто не заметить.
Справа открылась ниша, как в наших шлюзовых камерах, куда
в
