Грешнов Михаил - Лебеди С Бетельгейзе
Михаил Николаевич Грешнов
ЛЕБЕДИ С БЕТЕЛЬГЕЙЗЕ
Горный снег бел и певуч, на поворотах парусом встает за
спиной. Слалом - спорт мужественных. Красивый спорт!
- Григори-ий! - Инна проскакивает мимо как ветер.
Григорий поворачивает ей вслед. Прямо перед ним башни об-
серватории, река Хан-Гулак, долина, зажатая крутыми горами.
Дальше - ночь, с востока идущая по вершинам. Ночь приходит в
горы неравномерно: в долине сгущает сумерки, из ущелий под-
нимается черная, как вороново крыло.
- Григори-ий! - Инна останавливается на полпути.
Инна - младший сотрудник обсерватории, словенка из Бра-
тиславы. В Хан-Гулаке на практике. Признает только имя Гри-
гория и не хочет выговаривать - Константинович. Так ей нра-
вится. Так короче, говорит она, и лучше.
Григории задерживается с ней рядом. Инна смеется. Подни-
мает туристский "Блиц". Снежинки у нее на плечах, на шапочке
розовые... Хочется потрогать их - теплые?.. Но Григорий не
осмеливается это сделать. Берет из ее рук аппарат, уходит на
лыжах вниз.
Оборачивается: Инна летит как на крыльях. В небе над ней
огромный розовый зонт. Это Багира, семитысячник Западного
хребта. Висит над долиной как мазок акварели. Григорий наст-
раивает светофильтр.
- Не надо! - Инна на бегу прикрывает лицо рукой. Но
"Блиц" уже щелкнул.
- Зачем вы?.. - Глаза у Инны большущие, синие. Дальше они
идут рядом, Григорий и практикантка. На небе зажигаются
звезды, тоже теплые, в бархатной синеве.
- Звезды - как люди, - говорит Инна. - Только живут не
по-нашему долго...
Григорий не отвечает девушке. Смотрит на нее сбоку: Инна
красива.
В поселке, у ступеней обсерватории, Инна спрашивает:
- Вы верите в лебедей?
Григорий застигнут врасплох. Сказка о лебедях родилась
здесь, в Хан-Гулаке. Кажется, стоила жизни директору обсер-
ватории Фирсову, Павлу Васильевичу. Из-за этого Григорий
приехал сюда. "Разберитесь..." - сказали ему в Москве. Но
Григорий не успел разобраться. Комета Плея, которую он исс-
ледовал, все еще держит его в руках, книга о ней не законче-
на.
- А вы верите? - спрашивает он Инну.
- Верю.
В Хан-Гулаке Инна четыре месяца. Григорий и того меньше -
два. И кажется, любит ее.
В кабинете Григорий садится за письменный стол. Сегодня
он свободен от вахты. У главного телескопа Гуранов. По праву
директором обсерватории быть Гуранову, а не ему, Григорию
Слегу. Но все сложилось иначе.
Из Бюракана, где Григорий работал руководителем группы,
его вызвали в академию в январе. Москва встретила Григория
вьюгами и плоским холодным солнцем, которое он не любил.
Москву Григорий не любил тоже: здесь началась и здесь кончи-
лась его жизнь с Элиной. Прожили они меньше двух лет, и их
ничто не связало. Элина любила театр, кинофестивали - могла
высидеть на шести сеансах подряд... Сейчас Элина с артистом
кино. И как ни огромна Москва, пока Григорий был в городе,
он постоянно ежился: не встретить бы их, вдвоем.
Элину Григорий не встретил, а в академии у него был раз-
говор:
- Погиб директор Хан-Гулакской обсерватории.
- Павел Васильевич?.. - Григорий знал Фирсова. - Отчего?
- Никто толком не знает. Фотографировал чистое небо. Пос-
ледним его словом было - лебеди.
- Лебеди?.. - Григорию только и оставалось, что задавать
вопросы.
- Это и удивительно. Поезжайте директором в Хан-Гулак.
- Но там Гуранов!
- Гуранов не верит в лебедей.
- Кто-нибудь верит?
Впечатление от разговора складывалось такое, что в лебе-
дей верят в Москве.
- Поезжайте. Разберитесь на месте.
В Хан-Гулаке Григори
