Грешнов Михаил - Малыш
Грешнов Михаил Николаевич
МАЛЫШ
Приподняв шторку, Егоров глядел вслед вездеходу. Двойные
стекла иллюминаторов не искажали красок и перспективы. Впро-
чем, красок - здесь неуместно: гамму грязноватых оттенков,
от бурого до матово-черного, - такова она вся, Луна.
Вездеход удалялся не по-земному быстро, до горизонта -
подать рукой, и чем становился меньше, тем более походил на
осу, расчерченную поперечными полосами. Лунный рельеф не лю-
бит гусениц и колес, - машины передвигаются на спиралях. Со
стороны спираль похожа на насекомое: кабина с усиками антенн
вверху, ребра выпирают наружу...
Плоская равнина, зажатая с обеих сторон хребтами, была
унылой и мертвой. Солнце бросало на нее тени остроконечных
гор, они лежали длинными клиньями. Даже отдельные камни сте-
лили черные паруса под неосвещенную сторону, отчего мест-
ность казалась рябой. Черное утомляло глаза. Хотелось зеле-
ного, голубого, как на Земле, но его не было. Камни да еще -
пыль. И два следа от спиралей машины, мертво отпечатанные в
пыли. Следы будут лежать сотню лет, - их не засыплет ветер,
не смоет дождь.
Вездеход исчез, будто прыгнул за горизонт. В микроприем-
нике смолкли голоса водителей - Смирнова и Беленького. Слав-
ные ребята, подумал о них Егоров. На Луне нет животных, нет
ветра, зато рядом люди, их любишь по-настоящему. Даже, если
видишь их первый раз. Со Смирновым и Беленьким Егоров позна-
комился при переезде на станцию, и сразу они пришлись ему по
душе: мигом домчали до станции, повеселиться любят оба.
- За новоселье! - звенели фужерами.
Вино шипело и пенилось, пузырьки в нем поднимались круп-
ные, как горошины.
- Вы первые на вершине Старушки! - смеялся Беленький. Лу-
ну он называл почему-то Старушкой.
- На полюсе... - уточнял Смирнов.
- Совершенно точно! - соглашался Беленький. - Куда ни
плюнь, - везде попадешь на юг!
- Не говори того, - возразил серьезный Смирнов, - чего
нельзя сделать в скафандре...
Хорошие ребята, опять подумал о них Егоров, нажал на ры-
чаг внешней защиты, - металлические заслонки надвинулись на
стекла иллюминаторов,
Из столовой слышался стук тарелок; Светлана, горничная, -
она же радист и повар, - убирала посуду. Астроном Галин во-
рочал наверху, под бронированным куполом, ящики с инструмен-
тами. Станция начинала жить. Это была не первая исследова-
тельская станция. Целый пояс городков и обсерваторий опоясы-
вал лунный шар по экватору. Были станции севернее экватора и
южнее. Освоение Луны шло тридцать четвертый год. Но эта
станция была первой на полюсе. Ее так и назвали - "Поляр-
ная". На Земле спорили, где ее строить: на Южном полюсе или
на Северном? Решили - на Северном. Приятнее сознавать, что
стоишь на Луне, а не висишь вниз головой. На Луне это неза-
метно, А если смотреть с Земли... Так уж мы воспринимаем все
- по инерции. В небе Луна, как арбуз, имеет свой верх и низ.
Те, кто на Южном полюсе, ходят по Луне вверх ногами.
Есть даже карикатура в журнале: исследователи Южного по-
люса придерживают шапки на головах, чтобы те не свалились на
Землю... Освоение нового мира шло весело.
Егоров не боялся карикатур. Его будут рисовать сидящим на
лунном шаре верхом и поглядывающим на Землю вниз. Это
все-таки лучше.
- Светлана, - сказал он, проходя через столовую, - ради-
руйте Сергею Ивановичу, что мы вселились благополучно. Начи-
наем работу.
- Хорошо, - кивнула девушка. - Передам.
В кабинете Егоров расстелил на столе подробную карту "Се-
вера".
Макушка Луны представляла странное
