Гуль Роман - Менжинский
Роман Борисович Гуль (1896-1986).
МЕНЖИНСКИЙ
Очерк
Когда Феликс Дзержинский уходил с поста начальника тайной
коммунистической полиции, он сам выбрал своим заместителем Вячеслава
Менжинского. Этому выбору головка партии удивилась. Как свидетельствует
Троцкий: "все пожимали плечами".
- Но кого же другого? - оправдывался Дзержинский,- некого!
И Менжинский, поддержанный Сталиным, стал начальником ВЧК,
переименованной в ГПУ. Перемена букв не была переменой сущности дела, в
день пятилетнего юбилея этого кровавого ведомства Зиновьев писал: "буквы
ГПУ не менее страшны для наших врагов, чем буквы ВЧК. Это самые популярные
буквы в международном масштабе".
Между Дзержинским и Менжинским, как характерами, или точнее
"клиническими типами", была разница. Но внешне, в биографиях было и кое-что
общее. Оба - поляки, оба "враждебного пролетариату" дворянского
происхождения, оба были чужды России; до революции первый видел ее из-за
тюремной решетки, а второй глядел на Россию, либо с высот Альп, либо с
холмов Монмартра.
Но в то время как Дзержинский был изувером-фанатиком, в Менжинском, в
противоположность его "учителю", не было ни тени фанатизма, ни тени его
страстности. Этот бездельник и богемьен был человеком "без хребта".
Ненормально-расплывшийся брюнет, с рассеянной, развинченной походкой,
поникшими плечами, болтающимися руками и блуждающим взглядом отсутствующих
глаз Менжинский, по определению Троцкого, был даже не человеком, а только
"тенью неосуществившегося человека, неудачным эскизом ненаписанного
портрета". Иногда только вкрадчивая улыбка и потаенная игра глаз
свидетельствовали, что этого человека снедает жажда выйти из своей
незначительности и эта улыбка председателя ГПУ вызывала даже у Троцкого
"тревогу и недоумение".
Такой портрет начальника коммунистической тайной полиции был бы даже
хорош, если б его отодвинуть вглубь веков, в мафию Венецианской республики
иль в кулисы заговоров времен Ришелье. Его странность в наш век объяснялась
проще: у Менжинского "голубая кровь" явно загнивала: Менжинский с юности
был тяжко больным человеком.
Оба вождя террора - люди некрупного калибра, но и у Менжинского перед
Дзержинским были свои превосходства. В то время, как образование
Дзержинского остановилось на брошюрах, и Дзержинский от природы был не
щедро наделен умом, за что Ленин полуядовито называл его "горячим кровным
конем",- Менжинский, в противоположность Дзержинскому был и образован и
умен. Но ум и душа были нездоровы.
Упадочник, вырожденец, автор болезненно-извращенных стихов и
символистско-эротических романов Вячеслав Менжинский был интересен тем, что
принадлежал к довольно редкой категории большевиков. Глава коммунистической
полиции, чьи портреты висят в канцеляриях концентрационных лагерей СССР,
был "декадент-марксистом". На коммунистическом Олимпе этот эстет должен был
бы стоять рядом с очаровательным пошляком Луначарским, кого Ленин называл
не иначе, как "наша прима-балерина". Вячеслав Рудольфович Менжинский
родился в дворянской и обеспеченной семье в Петербурге. Его отец, Рудольф
Игнатьевич, заслуженный преподаватель пажеского корпуса, был лично известен
Николаю II-му и любим царем.
Выросший в хорошей образованной семье будущий начальник ГПУ
унаследовал прекрасные манеры, был воспитан, с детства превосходно владел
французским языком. Окончив средне-учебное заведение, Менжинский поступил в
Петербургский университет на юридический факультет.
Худой, бледный брюнет, очень холеного и очень дев
