Библиотека в кармане -русские авторы

         

Гуль Роман - Жизнь На Фукса


Р. Гуль
ЖИЗНЬ НА ФУКСА
От автора
Рисунок сегодняшнего дня подобен съемке - "крупным планом". В литературе
же отчетливо то, что снято "с расстояния". Поэтому моя книга - может быть - и
не для современников. Преодолевая денную перспективу, через их головы, я хочу
говорить с далеким читателем и обращаюсь к нему так.
Если вы любите домашний уют и мягкий диван - вы поступили прекрасно, не
родившись моим сверстником. Но если вы любитель гроз - грустите. Родившиеся
под конец столетия, мы только детство прожили тихо. Остальное было -
рискованным путешествием.
По географии Янчина в школах мы изучали Россию. Но России не знали. Наше
поколенье узнало ее, когда шло по ней вдоль и поперек, суммой верст покрывая
суворовские переходы. Жаль, что шло оно с трехлинейками. По России хорошо бы
пройти с блокнотом. Да ничего не поделаешь - нашему поколению было так
написано на роду.
Мои сверстники могут писать интересные воспоминанья. Думаю, что рассказы
этой книги - не из скучных. Тем более что в моем путешествии судьба увела меня
за границу родины. И бог весть чем кончился б мой вояж, если б я вдруг не
захотел - вздохнув - остановиться.
ШУМ СТАРОГО МИРА
Экспонат педагогического музея
Вот как все началось.
В 1916 году проездом на мировую войну-я полюбил Киев. Мы сидели на высокой
террасе Купеческого сада. Внизу был - Днепр. Наверху - небо. Мы были по 20
лет, сильные, веселые, в хаки, с шашками, наганными кобурами. И были уверены,
как 2Х2=4, что скоро умрем в грязных, осыпающихся окопах. Поэтому - не только
пили стопками водку, но и ели рябчиков. А под нами шевелился серебряной чешуей
рыбы Днепр. "Чуден Днепр при тихой погоде". И смеялся кругом - золотой город.
В этот день - я полюбил Киев. О, если б я подозревал, что именно в
прекрасном - чужом мне - Киеве через два года так зловеще повернется моя
судьба. Но люди не умеют "подозревать" даже завтрашний день. На войну уходил
эшелон вечером. До вечера я пил водку и ласкал Киев глазами, как прекрасную
женщину. Я люблю города.
Ночью с темных платформ под сигналы горниста мы уходили в Галицию:
"участвовать в боях и походах против Австро-Венгрии". Так стояло в моем
послужном списке. Но когда по галицийским шоссе в истерической панике жабами
прыгали полковые повозки, заткнутый в простреленную шинель, сгинул послужной
список. Вывернулась повозка на повороте. А через год исчезла Австро-Венгрия,
вывернувшись повозкой на повороте истории.
Я увидал вторично Киев в 1918 году. Шел по улицам такой же "красивый
двадцатидвухлетний". Но никто из встречных не знал, что я пережил за два года.
Оператор души крутил батальную фильму. Показывая - юго-западный фронт, бои,
походы. Румынский фронт - походы, бои. Бешеное галицийское бегство. Огненный
фронт, поднявший штыки в небо. И время гражданской войны, о котором я успел
рассказать в "Ледяном походе".
Да, я был молод. А у молодости - короб желаний. Но в моем коробе - было
только одно: пусть никто не стреляет. Я хотел этого всем телом. По России же
шли, сдвигаясь к последнему бою, две стены: красных и белых.
Я ушел от белых с ненавистью. Красные были далеки и непонятны. И в России
1918 года - мне не оказывалось места.
Ища покоя, я прибежал в Киев. Но рассчитал плохо. Здесь сидел - гетман 1.
Не важно, что был он - глупее борзого. Важно, что был он - гетман. И не успел
я заживить растертые ноги, как мобилизован под угрозой расстрела. И вот - в
дружине по охране города - я стою на посту против наступающих на Киев
сечевиков Петлюры





Содержание раздела