Гумилев Николай - Гибели Обреченные
Николай Гумилев
ГИБЕЛИ ОБРЕЧЕННЫЕ [Неоконченная повесть]
Было утро, а еще не все туманы покинули земные болота. Еще носились
прохладные морские ветры. А круглое сверкающее солнце уже поднялось на
горизонте и нежно целовало землю, чтобы измучить ее после горячей лаской
полуденного зноя. Пели невиданные птицы, страшные чудовища боролись на
поверхности взволнованного моря. Золотые мухи казались искрами, упавшими с уже
мертвой луны.
И первый человек вышел из пещеры.
Он встал на высоком утесе, где роскошная трава сбилась в причудливые
узоры. И перед ним расстилалось неведомое море. Жадным и любопытным взором
смотрел он на новый доставшийся ему мир, а в голове его еще бродили смутные
воспоминания, знакомые, но полузабытые слова. Он не знал, кто дал ему это
прекрасное сильное тело, кто забросил его в темную пещеру, из которой он вышел
к пределам зеленоватого моря и лоснящихся брызгами черных утесов. Но он уже
чувствовал как законы нового бытия заставляют трепетать каждый фибр его тела
безумной жаждой движения и слова. И стоял задумчивый и опьяненный.
Запоздавшая дикая кошка кралась между кустов. Пятнистым животом припадала
к мягкой траве. Ее зрачки, круглые и загадочные, остановились на человеке,
чаруя его странною тайной злого. Но она была голодна. Миг - и длинное гибкое
тело мелькнуло в воз духе, в грудь человека впились острые, стальные когти, и
в его лицо заглянула круглая оскаленная морда с фосфорическим блеском глаз.
Простая случайность грозила уничтожить любимейшее творение Бога. Но могучие
инстинкты всколыхнулись в груди человека, и он, незнакомый ни с опасностью, ни
со смертью, радостно бросился навстречу борьбе. Сильными руками оторвал он
разъяренного врага, швырнул его на траву и обоими коленями придавил к земле
это пушистое бьющееся тело. Случайно он ощупал тяжелый камень. И сам не зная
зачем и как, он ударил им по оскаленной морде, еще и еще. Послышался зловещий
хруст и предсмертный хрип, потом все стихло - и борьба и движение. Изумленно
созерцал человек эту перемену. Изумленно смотрел он на неподвижное тело кошки
с раздробленной головой. И не в силах был связать всего происшедшего.
Острая боль заставила его очнуться. Он был ранен, и частые крупные капли
крови текли по его изодранной груди. Ноги его подкашивались, и в ушах стоял
странный звон. Внезапно он почувствовал, что уже сидит на мягкой траве и что
море, скалы и берег двигаются перед ним все быстрее и быстрее. И,
опрокинувшись, он потерял сознание. Солнце светило так же ярко, но в небе уже
начиналось что-то страшное. Синеватые облака медленно и как-то нехотя
проползали на горизонте. Но вот рванул ветер, и они заметались, словно
испуганные птицы. Где-то загрохотало, и носорог, спокойно дремавший в болоте,
приоткрыл свои маленькие глазки и глубже зарылся в холодный ил. Его беспокоило
скопившееся электричество.
Сразу потемнело, и шумные, теплые потоки дождя туманным пологом скрыли
окрестность. Гремело в небе, и глухо рокотало море, вздымая гигантские черные
волны. И при огненных вспышках молний резким контуром вырисовывались фигуры
встревоженных обитателей земли. Там пещерный медведь, бегущий в горы укрыться
от грозы, там лани, прижавшиеся к утесу, а там еще какие-то неведомые
существа, испуганные и трепещущие. Казалось, что весь новый, недавно
родившийся мир, был осужден к погибели. Но кто-то великий сказал свое
запрещение. Он наложил руку на тучи, и они пролили вместо вихрей и мрака
нежные слезы раскаяния. И теплая влага омыла
