Библиотека в кармане -русские авторы

         

Гуревич Георгий - Функция Шорина


Г.Гуревич
Функция Шорина
Функция Шорина знакома каждому студенту-звездолетчику. Изящное
многолепестковое тело, искривленное в четвертом измерении,- на нем всегда
испытывают пространственное воображение. Но немногие знают, что была еще одна
функция Шорина - главная в его жизни и содеем простая, как уравнение первой
степени, линейная, прямолинейная.
По сведениям библиотекарей, каждый читатель в возрасте около десяти лет
вступает в полосу приключенческого запоя. В эту пору из родительских архивов
извлекаются старые бумажные книги о кровожадных индейцах с перьями на макушке,
о благородных пиратах, о мрачных шпионах в синих очках и с наклеенной бородой
и о звездолетчиках в серебристо-стеклянной броне, под чужим солнцем пожимающих
нечеловеческие руки - мохнатые, чешуйчатые, кожистые, с пальцами, щупальцами
или присосками, голубые, зеленые, фиолетовые, полосатые... Все мы В упоением
читаем эти книги в десять лет и с усмешечкой после шестнадцати. От десяти до
шестнадцати мы постепенно проникаемся чувством времени: начинаем осознавать
ХХП век - эпоху всеобщего мира, понимаем, что томагавки исчезли и шпионы тоже
исчезли вместе с последней ройной, очки исчезли тоже, как только появился
гибин, размягчающий хрусталик и мышцы глаза. Узнаем, что на дворе эпоха
термоядерного могущества, люди легко летают на любую планету и переделывают
природу планет - своей и чужих, но, к сожалению, не могут прорваться к чужим
солнцам, где проживают эти самые чешуйчатые или мохнатые. Узнаем, смиряемся,
находим другое дело, не менее увлекательное, чем ловля шпионов или полет к
звездам.
А Шорин не смирился.
На его полке стояли только книжки старинных фантастов XX века, звездные
атласы, карты планет. На стене висели портреты Гагарина и Титова. Шорин даже
переименовал себя - назвал Германом в честь космонавта-два. Зная, что в
космосе нужны сильные люди, мальчик тренировал себя, приучал к выносливости и
лишениям: зимой спал на улице, купался в проруби, раз в месяц голодал два дня
подряд (что совсем не считается полезным), раз в неделю устраивал дальние
походы - пешком или на лыжах, по выходным летал на Средиземное море и
проплывал там несколько километров; с каждым годом на два километра больше.
И однажды это кончилось плохо.
В тот сентябрьский выходной он наметил перекрыть свою норму, поставить
личный рекорд. День был прохладный, ветреный, совсем не подходящий для
дальнего плавания. Но космонавты не меняют планов из-за плохой погоды. Герман
заставил себя войти в воду.
У берега море было гладким, за отмелью начало поплескивать. Качаясь на
волнах, юноша подумал, что ветер дует с берега, возвращаться назад будет
труднее. Но космонавты не меняют решения в пути. Шорин приказал себе плыть
дальше.
Дальнее плавание - занятие монотонное. Толчок, скольжение, оперся ладонями
на воду, поднял голову, вдохнул, широко раскрыв рот, выдохнул в воду, булькнул
воздухом, гребок, толчок, скольжение. И снова, и снова, и снова... Тысячу, две
тысячи, три тысячи раз. Движения плавные, без особых усилий, рот набирает
воздух, мускулы движутся, но голова не занята, мысли идут чередом.
Мечта 1
В последнюю минуту, когда скорость ничтожно мала, капитан садится за
штурвал. Быть может, понадобится неожиданное решение, в электронном мозгу не
предусмотренное.
Капитан молод, но лицо у него волевое, твердо жатые губы, нахмуренные
брови. Все смотрят на него с уважением, ему доверяют жизнь.
Капитана зовут Герман Шорин, конечно.
Ниже. Ниже. Еще ниже. Когтист





Содержание раздела