Гурова Анна - Князь Тишины 1
АННА ГУРОВА
КНЯЗЬ ТИШИНЫ
Как оживить нарисованную на стене голову и заставить ее произнести признание в любви?
Что делать, если превращаешься в зомби и на возвращение в мир живых у тебя ровно сутки?
Как привлечь внимание парня, который не обращает на тебя внимания?
Что делать, если призрак, вызванный тобой из небытия, оказывается коварным и кровожадным демоном?
И вообще, как жить в этом мире, если тебе четырнадцать, родители решительно тебя не понимают, а сама ты учишься в мастерской реальности Приморского района Санкт-Петербурга?
ЧАСТЬ I
ГЛАВА 1
Геля случайно создает пустыню и попадает на спецкурс Д
Мы пользуемся материей как оболочкой и оружием.
Девиз мастерской реальности
среднего художественного
училища №11
Я опоздала к Антонине в мастерскую на полторы минуты против назначенного времени. Вообще-то, можно было бы и не беспокоиться. Сегодня у меня нет занятий.
Просто Антонина попросила — вернее, повелела — зайти и выслушать ее заключение о моей авторской внепрограммной работе «Сакура в цвету».
Пробегая через сад к двери мастерской, я заглянула в окно — народу немало. Какие-то малолетки, я их не знаю, может, первый год, в основном девчонки. Толкаются, заливисто хихикают — зверюшек, что ли, творят?
Помню-помню.
Мое место вроде не занято. Авось Антонина не заметит меня, а я скажу, что сижу уже давно. Она страшно не любит, когда опаздывают.
В центре мастерской стоял здоровенный металлический верстак, обложенный кафелем, с латунными заслонками по бокам. Вполне возможно, что это не верстак, а печь, которую Антонина использует для каких-нибудь алхимических штучек — с нее станется.
Полверстака занимало мое творение — «Сакура в цвету» в стильной керамической вазе. Я не удержалась, чтобы не полюбоваться, хотя это усугубило мое опоздание еще секунд на двенадцать. Даже сквозь давно не мытое стекло сакура смотрелась изумительно.
Смелый изгиб узловатого ствола, кружево тонких веток и предмет моей особой гордости: огромные — в два раза больше нормального — трепетные белые бутоны с розоватой сердцевиной. Даже не верится, что это моя работа.
Антонине, впрочем, не понравится. Она всегда найдет, к чему прицепиться, а я, наивная, каждый раз с замиранием сердца ожидаю похвалы. Что характерно, не дождалась еще ни разу.
Да, надежда не просто умирает последней — у меня так она вообще непотопляемая.
Мастерская Антонины располагалась в довольно тесной пристройке со сводчатым потолком и высокими узкими окнами. Зато туда вела отдельная дверь (как я узнала впоследствии, это было проявлением глубокой мудрости со стороны начальства).
Я тихонько потянула на себя тяжеленную разбухшую дверь, обшитую неизвестно чьей черной кожей... и столкнулась нос к носу с Антониной. Судя по ее взгляду, она меня ждала. Точнее, подкарауливала.
Сколько ей лет, не знает никто на свете. Говорят, пятнадцать лет назад она выглядела так же. Невысокая худощавая женщина с висячим носом, узким лягушачьим ртом, щучьими зубами и соответствующим взглядом.
Прямые черные волосы не по возрасту завязывает в высокий «хвост» или распускает по плечам, приобретая отчетливое сходство с ведьмой. А одевается вообще дико: вот сейчас, например, вырядилась в пончо и ботфорты в сочетании с тренировочными штанами. И притом очевидно считает себя красавицей.
— Явилась... — Это было сказано особым холодно-язвительным тоном, который вгонял меня на первых порах обучения в необратимый физический и умственный ступор. — Не торопишься, дорогуша. Думаешь, сдала куст в горшке и можно расслабиться?
На
