Дашкова Полина - Легкие Шаги Безумия
ПОЛИНА ДАШКОВА
ЛЕГКИЕ ШАГИ БЕЗУМИЯ.
Глава 1
Москва, март 1996 года
Лена Полянская волокла коляску по глубокой мартовской слякоти и чувствовала себя волжским бурлаком. Колеса утопали в комкастом талом снегу, тротуар узкого переулка был покрыт высокими затвердевшими сугробами, а по мостовой неслись машины, обдавая прохожих густой коричневой грязью.
Двухлетняя Лиза то и дело пыталась встать на сиденье коляски, ей хотелось идти ножками, она считала, что уже большая для коляски, к тому же вокруг было много интересного: воробьи и вороны шумно дрались из-за мокрой хлебной корки, лохматый рыжий щенок гонялся за собственным хвостом, большой мальчик шел навстречу и грыз огромное ярко-красное яблоко.
- Мама, Лизе тоже надо яблоко, - важно сообщила девочка, вставая на ноги в очередной раз.
На ручке коляски висела большая сумка с продуктами, и, стоило Лене приподнять Лизу, чтобы как следует усадить на место, коляска тут же потеряла равновесие и опрокинулась.
- Все упало, - со вздохом констатировала Лиза, глядя с маминых рук, как сыплются в грязь продукты из порванной сумки.
- Да, Лизонька, все упало. Сейчас будем собирать. - Лена осторожно поставила дочь на тротуар, стала поднимать из слякоти и отряхивать перчаткой пакеты с продуктами и тут заметила, что из окна припаркованного на другой стороне переулка темно-синего "Вольво" за ней кто-то внимательно наблюдает. Стекла машины были затемненными, в них отчетливо отражались сугробы и прохожие, Лена не видела, кто именно за ней наблюдает, но взгляд чувствовала.
- Конечно, забавное зрелище, - усмехнулась она, кое-как привязывая сумку к ручке коляски, усаживая Лизу и отряхивая испачканные кожаные перчатки.
Сворачивая во двор, она опять увидела темно-синий "Вольво". Он проехал совсем близко на минимальной скорости, словно сидевшие в нем люди хотели зафиксировать, в какой именно подъезд вошла молодая мамаша с коляской.
Людей этих было двое - женщина за рулем и мужчина рядом, на переднем сиденье. Лена их, конечно, не видела, зато они ее видели отлично.
- Ты уверен? - тихо спросила женщина, когда за Леной закрылась дверь подъезда.
- Абсолютно, - кивнул мужчина, - она почти не изменилась за эти годы.
- Ей сейчас должно быть тридцать шесть, - заметила женщина, - а этой молодой мамаше не больше двадцати пяти. И ребенок такой маленький... Ты не перепутал?
Все-таки столько лет прошло.
- Нет, - твердо ответил мужчина, - я не перепутал.
* * *
В пустой квартире заливался телефон.
- Ты можешь сейчас со мной поговорить? - Лена с трудом узнала голос своей близкой подруги, бывшей сокурсницы, Ольги Синицыной - голос в трубке был каким-то чужим, хрипловатым и очень тихим.
- Здравствуй, Олюша, что случилось? - Лена прижала трубку ухом к плечу и стала развязывать ленточки на Лизиной шапке.
- Митя умер, - проговорила Ольга совсем тихо. Лене показалось, что она ослышалась.
- Прости, что ты сказала? - переспросила она, стягивая с Лизиных ног сапоги.
- Мама, Лизе надо а-а, - торжественно сообщила дочь.
- Олюша, ты дома сейчас? Я перезвоню тебе через пятнадцать минут. Я только что вошла, раздену Лизу, посажу на горшок и сразу перезвоню.
- Можно, я к тебе приеду прямо сейчас? - быстро спросила Ольга.
- Разумеется, можно!
Ольга и Лена были ровесницами - обеим по тридцать шесть. Митя Синицын, родной брат Ольги, был младше на два года. Отчего мог внезапно умереть совершенно здоровый, полный сил и планов на будущее тридцатичетырехлетний человек, не пьющий, не употребляющий наркотики, не связанный с криминаль
