Днепров Анатолий - Подвиг
AHAТОЛИЙ ДНЕПРОВ
ПОДВИГ
1
Все началось совершенно неожиданно. Олла пришла очень
взволнованная, с фототелеграммой в руках.
- Я немедленно возвращаюсь в Москву. Плазмодин отправляется через
сорок минут. Через час мне нужно встретиться с Корио.
Я удивился. Наш отпуск только начался, а что касается Корио, то
он сам должен был прибыть на берег моря со дня на день.
- Что такое стряслось? - спросил я сестру.
- А вот послушай. "Любимая Олла, мне очень нужно с тобой
повидаться. В моем распоряжении только сутки. Сегодня в двадцать два
часа решается моя судьба. Корио".
- Это звучит, как в старых приключенческих романах, - сказал я.
Корио - мой друг и возлюбленный Оллы. Я знаю его много лет как
очень умного и уравновешенного человека. Его работы по микроструктуре
энергетических полей сделали его имя известным среди ученых всей
планеты. Год назад Корио получил Почетную грамоту Народов Земли второй
степени и звание Ученого первого класса. Это совпало с его
замечательной победой в чемпионате по игре в шахматы на стоклеточной
доске.
В скупых строках фототелеграммы я уловил нотки скрытой тревоги.
Олла чувствовала тревогу значительно острее, чем я. Она торопливо
начала складывать свои вещи в пакет.
- Корио не пошлет такую телеграмму без всяких на то оснований.
Если с ним все благополучно, я сегодня же вернусь, - сказала Олла. -
Если же нет...
- Что ты, милая! - воскликнул я, беря сестру за руки. - Что может
с ним случиться? Болезнь? Опасность? Ну, что еще там? Я себе просто не
представляю, что в наше время может случиться с человеком. Был бы он
космонавтом или ракетчиком-испытателем... Он ведь физик-теоретик.
- Корио не пошлет такую телеграмму без всяких оснований, -
повторила Олла упорно. - До свидания, милый Авро!
Она подошла ко мне и поцеловала меня в лоб.
- До свидания. От меня пожми руку Корио. И еще - позвони мне
вечером. Было бы хорошо, если бы у видеотелефона с тобой был и Корио.
Олла улыбнулась и покинула комнату. С террасы я помахал ей рукой.
Через несколько минут от Южной станции, прямо через горы умчался
монорельсовый электровоз. В нем Олла отправилась на аэродром.
После обеда я не пошел отдыхать в эрарий, а спустился на
набережную посмотреть на море. Набережная была пустынна, только
несколько любителей морского прибоя сидели с полузакрытыми глазами и
слушали, как о бетонные стены разбиваются волны. Над морем висела
сероватая дымка, сквозь которую солнце казалось оранжевым. Было очень
жарко и влажно. У гранитного спуска к воде я посмотрел на гигантские
термометр и гигрометр. Двадцать девять по Цельсию и восемьдесят
процентов влажности. Если бы не одежда из гидрофобного материала, люди
чувствовали бы себя погруженными в теплую ванну.
Я долго стоял у двух колонн из стекла, которые одновременно
являлись измерительными приборами и украшением лестницы к морю.
Архитектору, создавшему этот ансамбль, удалось соединить воедино
целесообразность и красоту.
- Если так будет продолжаться, я отсюда уеду, - услышал я голос
сзади.
- А, старый ворчун Онкс! Что тебе здесь не нравится?
Это был мой друг, Онкс Филитов. Ему никогда ничего не нравится.
Его специальность - ворчать и во всем выискивать недостатки. Недаром
он член критического совета Центрального промышленного управления.
- Мне не нравится вот это. - Он показал пальцем на измерительные
приборы.
- А по-моему, недурно. Архитектор, безусловно, малый с фантазией.
- Я о другом. Мне не нравятся показания приборов. Не знаю, как
ты, а я жару перено
