Библиотека в кармане -русские авторы

         

Довлатов Сергей - Литература Продолжается


Сергей Довлатов
Литература продолжается
...А значит никто никого не обидел,
литература продолжается...
М. Зощенко
МНОЙ ОВЛАДЕЛО БЕСПОКОЙСТВО
На конференции я оказался случайно. Меня пригласил юморист Эмиль
Дрейцер. Показательно, что сам Дрейцер участником конференции не был. То
есть имела место неизбежная в русской литературе доля абсурда.
Сначала ехать не хотелось. Я вообще передвигаюсь неохотно. Летаю -- тем
более... Потом начались загадочные разговоры:
-- Ты едешь в Калифорнию? Не едешь? Зря... Ожидается грандиозный
скандал. Возможно, будут жертвы...
-- Скандал? -- говорю.
-- Конечно! Янов выступает против Солженицына. Цветков против
Максимова. Лимонов против мировой цивилизации...
В общем, закипели страсти. В обычном русском духе. Русский человек
обыкновенный гвоздь вколачивает, и то с надрывом...
Кого-то пригласили. Кого-то не пригласили. Кто-то изъявил согласие.
Кто-то наотрез отказался. Кто-то сначала безумно хотел, а затем передумал. И
наоборот, кто-то сперва решительно отказался, а потом безумно захотел...
Все шло нормально. Поговаривали, что конференция инспирирована Москвой.
Или наоборот -- Пентагоном. Как водится... Я решил -- поеду. Из чистого
снобизма. Посмотреть на живого Лимонова.
ЗАГАДОЧНЫЙ ПАССАЖИР, ИЛИ УРОКИ АНГЛИЙСКОГО
В аэропорту имени Кеннеди я заметил Перельмана. Перельман -- редактор
нашего лучшего журнала "Время и мы".
Перельман -- человек загадочный. И журнал у него загадочный. Сами
посудите. Проза ужасная. Стихи чудовищные. Литературная критика отсутствует
вообще. А журнал все-таки лучший. Загадка...
Я спросил Перельмана: -- Как у вас с языком?
-- Неплохо, -- отчеканил Перельман и развернул американскую газету.
А я сел читать журнал "Время и мы"...
В Лос-Анджелесе нас поджидал молодой человек. Предложил сесть в машину.
Сели, поехали. Сначала ехали молча. Я молчал, потому что не знаю языка.
Молчал и завидовал Перельману. А Перельман между тем затеял с юношей
интеллектуальную беседу.
Перельман небрежно спрашивал:
-- Лос-Анджелес из э биг сити?
-- Ес, сэр, -- находчиво реагировал молодой человек.
Во дает! -- завидовал я Перельману.
Когда молчание становилось неловким, Перельман задавал очередной
вопрос:
-- Калифорния из э биг стейт?
-- Ес, сэр, -- не терялся юноша.
Я удивлялся компетентности Перельмана и его безупречному оксфордскому
выговору.
Так мы ехали до самого отеля. Юноша затормозил, вылез из машины,
распахнул дверцу. -
Перед расставанием ему был задан наиболее дискуссионный вопрос:
-- Америка из э биг кантри? -- просил Перельман.
-- Ес, сэр,-- ответил юноша. Затем окинул Перельмана тяжелым взглядом и
уехал.
ДЕЛО СИНЯВСКОГО
Всем участникам конференции раздали симпатичные программки. В них был
указан порядок мероприятий, сообщались адреса и телефоны. Все дни я что-то
записывал на полях. И вот теперь перелистываю эти желтоватые странички...
Андрей Синявский меня почти разочаровал. Я приготовился увидеть
человека нервного, язвительного, амбициозного. Синявский оказался на
удивление добродушным и приветливым. Похожим на деревенского мужичка.
Неловким и даже смешным.
На кафедре он заметно преображается. Говорит уверенно и спокойно.
Видимо, потому, что у него мысли... Ему хорошо...
Говорят, его жена большая стерва.
В Париже рассказывают такой анекдот. Синявская покупает метлу в
хозяйственной лавке. Продавец спрашивает:
-- Вам завернуть или сразу полетите?..
Кажется, анекдот придумала сама Марья Васильевна. Алешковский клянется,
что не он. А боль





Содержание раздела