Донской Вадим - Айси
Вадим Донской
АЙСИ
ПРОЛОГ
Николай основательно застрял. Стены трещины, вверху довольно далеко
отстоящие друг от друга, ниже сходились, выступая встречными карнизами. При
ударе о первый из них погас фонарь и пропала связь с модулем, находящимся на
орбите. После этого он уже в полной темноте падал еще секунд двадцать и в
завершение влетел в одно из наиболее узких мест (и угораздило же попасть),
где его и заклинило. Хорошо, что здесь ускорение свободного падения
составляет лишь одну десятую земного; будь оно раза в три-четыре больше, и
его жена уже была бы вдовой. Правда, и его нынешнее положение - лишь
небольшая отсрочка: третий час он безуспешно пытается вырваться из цепких
каменных тисков, и если прибавить к этому время, ушедшее на изучение
трещины, то кислорода осталось еще на семнадцать часов с минутами. А "Орион"
со Свенсоном и Тода ушел к внутренним планетам системы Канопуса и вернется
за ним лишь через неделю.
Патрульный корабль "Орион" находился в свободном поиске в пятом секторе
Галактики в районе альфы Киля, в пятидесяти пяти с половиной парсеках от
Земли. Эта желтоватая звезда светимостью в 4700 солнц, занимающая на
диаграмме Герцшпрунга - Рассела промежуточное положение между ветвями слабых
сверхгигантов и ярких гигантов, имеет обширную планетную систему. Спутник
крайней, восемнадцатой, сразу заинтересовал их, так как глубокое
зондирование показало наличие у него обширных пустот.
Николай Соколов, специалист по биокибернетическим системам управления,
являлся еще и геопланетологом. Он и предложил командиру "Ориона" Свену
Свенсону идти дальше для полного ознакомления с остальными планетами
Канопуса, а его пока оставить здесь. Третий член экипажа, представитель
комиссии по контактам с внеземными цивилизациями Такэо Тода, сказал, что и
ему было бы весьма желательно остаться, на что Николай возразил:
- Ты не планетолог - раз; оставаться вдвоем, отпуская одного Свена,
нельзя - два; сидеть же здесь всем троим, скорее всего из-за пустяка, не
резон - три.
Такэо молча выслушал, прикрыл свои странно широкие для японца глаза и,
соглашаясь, медленно кивнул головой. В его коротко стриженных и некогда
изумительно черных волосах уже заметно проступала седина.
Так Николай остался один.
Около трех часов он внимательно изучал трещину, которая раскроила
поверхность планеты на шестисотметровую глубину и протянулась, почти не
извиваясь, на двадцать с лишним километров. Стены, уходящие вертикально
вниз, в самой середине были удивительно ровными. Осветив дно в этом месте,
Николай увидел маленький прямоугольник, ярко белевший на фоне темных
скальных пород.
"Люк! Неужели из тех самых?"
Он начал спуск недалеко от этого места, пожалев, что Такэо нет рядом, и
наступил на "живой" камень. Дальше все полностью соответствовало законам
ньютоновской механики. В общей сложности он падал около тридцати секунд и,
значит, сейчас висит на глубине порядка четырехсот пятидесяти метров, а до
дна осталось не более ста пятидесяти. Но для него они, похоже, были равны
бесконечности. Ни вверх, ни вниз до конца не добраться.
"Ни тпру, ни ну, как говорили в старину", - усмехнулся он. "Э-э-э,
Николай Петрович, рано помирать собрался", - тут же пожурил себя вслух и
опять начал дергаться и извиваться всем телом, пытаясь освободить
излучатель, плотно прижатый скафандром к скале. Результат опять был
нулевым.
"Капитально заклинило", - подумал он и на какое-то время затих.
"А дома сейчас конец лета, - вдруг вспомнилось ему, - в п
