Дяченко Марина & Дяченко Сергей - Эмма И Сфинкс 3 (Волчья Сыть)
МАРИНА ДЯЧЕНКО СЕРГЕЙ ДЯЧЕНКО
ВОЛЧЬЯ СЫТЬ
СБОРНИК «ЭММА И СФИНКС» – 3
Пролог
Высокая трава ходила волнами – тяжелая от сока, темная, густая. От терпкого травяного запаха мутилось в голове. Кими Полевой вел свой маленький дозор сотни раз исхоженной тропкой, вдоль границы, вдоль линии маячков.
После ночной грозы следовало проявить бдительность – и возвратиться на заставу в твердой уверенности, что ни один маячок не пострадал.
Кими должны были отпустить домой еще месяц назад. Срок его службы закончился и того раньше – весной; Кими готовился поступить в инженерную школу, носившую имя его деда, Арти Полевого.
Но приемные экзамены закончились, а служба продолжалась, никто не собирался демобилизовывать Кимин призыв, хотя на заставе полным полнo было первогодков, неумелых, но старательных, вот как те двое, что шли сейчас за Кими, будто за поводырем – след в след. Ото всех троих разило дегтем.
Все трое парились в пропитанных спецсоставом комбинезонах; едкая вонь должна была скрывать их собственный запах – на случай, если линия маячков все таки повреждена. Правда, Кими знал, что пропитка помогает лишь в трех случаях из десяти. Волки без труда связывают вонь комбинезонов и запах жертвы.
Волки.
Для тех двоих, что шли за ним след в след, эта было просто страшное слово. Волков они видели только на учебке, издали – в подзорную трубу.
Кими тоже никогда в жизни не видел вблизи настоящего волка – но три сезона на заставе давали ему право думать о первогодках снисходительно, свысока. Трава ходила ходуном справа и слева от тропинки.
По левую руку, на расстоянии трех волчьих бросков (теперь я долго еще буду мерить расстояния волчьими бросками, подумал Кими), тянулся осыпавшийся ров, обозначавший границу. И через каждые сто шагов – изобретение великого Киминого деда, отпугивающий маячок, поставивший точку в извечной борьбе с волками.
Кими ничего не стоило отвертеться от призыва. На мать сказала, что их семья на виду. Что внук великого Арти Полевого должен служить.
Ветер носился над полем, теплый мирный ветер, и в потоках его сливались тысячи запахов – и запах пыльцы, и запах комбинезона, и специфический запах маячков. Казалось, по верхушкам травы можно проплыть нa лодке, только вода опасна, а зеленая стихия не утопит, не предаст.
Кими оглянулся на первогодков; тот, что пониже ростом, жадно раздувал ноздри. Тот, что повыше, жевал травинку, и, судя по зеленому соку в уголках рта, далеко не первую. Не положено, хотел сказать Кими, но не сказал; сегодняшнее утро настраивало на исключительно мирный лад.
Роса, ветер, запахи трав… А первогодков к тому же плохо кормят.
Туда, где Кими вырос, зеленую траву привозили в брикетах. Сестры не поверят, когда он расскажет им о бушующем сочном… Кими вздрогнул и замедлил шаг. Остановился, пытаясь сообразить, что именно его насторожило.
Поколения его предков – давно, сотни лет назад вот так же замирали посреди пастбища, не умея объяснить себе, что случилось. И мгновение спустя, так и не получив объяснения, бросались бежать, и некоторые из них оставались в живых.
Стиснув зубы, Кими подавил позыв к немедленному бегству. Жестом велел первогодкам замереть – и прислушался, вскинув к плечу самострел. Наверное, новобранцы решили, что он тренирует их, или хочет испытать, или просто форсит; краем глаза Кими увидел, что долговязый не спешит выпустить изо рта недожеванную травинку. Все маячки, сколько мог видеть глаз, были в исправности, вращались флюгерами на остриях мачт, а значит, ни заставе, ни дозору ничего не угрожало… Ни
