Дяченко Марина & Дяченко Сергей - Волчья Сыть
МАРИНА И СЕРГЕЙ ДЯЧЕНКО
ВОЛЧЬЯ СЫТЬ
ПРОЛОГ
Высокая трава ходила волнами - тяжелая от сока, темная, густая. От терпкого
травяного запаха мутилось в голове. Кими-Полевой вел свой маленький дозор
сотни раз исхоженной тропкой, вдоль границы, вдоль линии маячков. После
ночной грозы следовало проявить бдительность - и возвратиться на заставу в
твердой уверенности, что ни один маячок не пострадал.
Кими должны были отпустить домой еще месяц назад. Срок его службы
закончился и того раньше - весной; Кими готовился поступить в инженерную
школу, носившую имя его деда, Арти-Полевого. Но приемные экзамены
закончились, а служба продолжалась, никто не собирался демобилизовывать
Кимин призыв, хотя на заставе полным-полнo было первогодков, неумелых, но
старательных, вот как те двое, что шли сейчас за Кими, будто за поводырем -
след в след. Ото всех троих разило дегтем. Все трое парились в пропитанных
спецсоставом комбинезонах; едкая вонь должна была скрывать их собственный
запах - на случай, если линия маячков все-таки повреждена. Правда, Кими
знал, что пропитка помогает лишь в трех случаях из десяти. Волки без труда
связывают вонь комбинезонов и запах жертвы.
Волки.
Для тех двоих, что шли за ним след в след, эта было просто страшное слово.
Волков они видели только на учебке, издали - в подзорную трубу. Кими тоже
никогда в жизни не видел вблизи настоящего волка - но три сезона на заставе
давали ему право думать о первогодках снисходительно, свысока. Трава ходила
ходуном справа и слева от тропинки. По левую руку, на расстоянии трех
волчьих бросков (теперь я долго еще буду мерить расстояния волчьими
бросками, подумал Кими), тянулся осыпавшийся ров, обозначавший границу. И
через каждые сто шагов - изобретение великого Киминого деда, отпугивающий
маячок, поставивший точку в извечной борьбе с волками.
Кими ничего не стоило отвертеться от призыва. На мать сказала, что их семья
на виду. Что внук великого Арти - Полевого должен служить. Ветер носился
над полем, теплый мирный ветер, и в потоках его сливались тысячи запахов -
и запах пыльцы, и запах комбинезона, и специфический запах маячков.
Казалось, по верхушкам травы можно проплыть нa лодке, только вода опасна, а
зеленая стихия не утопит, не предаст.
Кими оглянулся на первогодков; тот, что пониже ростом, жадно раздувал
ноздри. Тот, что повыше, жевал травинку, и, судя по зеленому соку в уголках
рта, далеко не первую. Не положено, хотел сказать Кими, но не сказал;
сегодняшнее утро настраивало на исключительно мирный лад. Роса, ветер,
запахи трав... А первогодков к тому же плохо кормят.
Туда, где Кими вырос, зеленую траву привозили в брикетах. Сестры не
поверят, когда он расскажет им о бушующем сочном... Кими вздрогнул и
замедлил шаг. Остановился, пытаясь сообразить, что именно его насторожило.
Поколения его предков - давно, сотни лет назад вот так же замирали посреди
пастбища, не умея объяснить себе, что случилось. И мгновение спустя, так и
не получив объяснения, бросались бежать, и некоторые из них оставались в
живых.
Стиснув зубы, Кими подавил позыв к немедленному бегству. Жестом велел
первогодкам замереть - и прислушался, вскинув к плечу самострел.
Наверное, новобранцы решили, что он тренирует их, или хочет испытать, или
просто форсит; краем глаза Кими увидел, что долговязый не спешит выпустить
изо рта недожеванную травинку. Все маячки, сколько мог видеть глаз, были в
исправности, вращались флюгерами на остриях мачт, а значит, ни заставе, ни
дозору ничего н
